Тем не менее Ницше находил в вечном возвращении весьма неприятный момент: одна лишь мысль о том, чтобы снова жить с матерью и сестрой, приводила его в ужас.
Чума
В 1909 году Фрейд отправился в Соединенные Штаты читать лекции в Университете Кларка. Когда корабль входил в нью-йоркскую гавань и впереди уже виднелась статуя Свободы, основоположник психоанализа повернулся к своим спутникам Юнгу и Ференци и очень серьезно произнес: «Они и не подозревают, что мы везем им чуму». (Фрейд имел в виду свое учение.)
Так, по крайней мере, рассказывал Жак Лакан во время лекции, прочитанной им в Вене 7 декабря 55-го года. При этом он утверждал, что слышал эту историю от самого Юнга.
Впрочем, замечал Лакан, психоанализ распространился в Штатах с такой скоростью, что Фрейд имел все основания сравнивать свою теорию с чумой.
Юнг о Фрейде
Если верить Карлу Густаву Юнгу, любимому и самому известному ученику Зигмунда Фрейда, его учитель был человеком желчным и невеселым. «Он вел себя, — писал Юнг в 1925 году, — как человек, привыкший к непониманию ближних. Словно каждую минуту готов был заявить: «Не понимаете? Ну так пошли к черту!»
В конце концов Юнг и Фрейд поссорились. Причиной их разрыва стало то, что учитель Юнга придавал детским сексуальным переживаниям слишком большое значение. Ученик имел наглость заявить: «Не у всех было такое детство, как у Фрейда».
Прагматицизм
Американец Чарльз Пирс был основателем прагматизма, философского течения, согласно которому познание целиком осуществляется на поле практики и действия, а окружающий мир является не более чем побуждением к человеческой деятельности.
Вышло так, что прагматизм стал ассоциироваться с именем Уильяма Джеймса, развившего идеи Пирса в своих сочинениях. Пирс, хоть и считал Джеймса своим другом, отнюдь не обрадовался такому повороту событий. Он решил переименовать свое детище в прагматицизм. На такой неудобоваримый термин уж точно никто не покусился бы.
Свиньи или кабаны
Известный испанский писатель и журналист Луис Карандель пишет, что Хосе Ортега-и-Гассет во время своего выступления в кортесах в 1931 году назвал группу депутатов «кабанами». Дословно фраза звучала так: «Мы собрались здесь не для того, чтобы слушать паяцев, теноров, кабанов». С тех пор пятеро депутатов-скандалистов, имевших обыкновение захлопывать ораторов и эпатировать собрание, стали гордо именовать самих себя «кабанами».
Однажды они в полном составе явились к Мигелю де Унамуно, тоже депутату, и торжественно объявили:
— Дон Мигель, вы о нас наверняка слышали: мы кабаны.
— Это исключено, — отрезал Унамуно, не питавший к крикунам особой симпатии. — Кабаны — одиночки. А в стада обычно сбиваются свиньи.
Заслуженная награда
Мигель де Унамуно был очень искренним человеком. И невыносимо высокомерным. Когда король Альфонс XIII пожаловал ему Большой крест Альфонса XII, писатель удовлетворенно произнес:
— Я очень рад принять из рук вашего величества эту заслуженную награду.
Король удивился: другие награждаемые в один голос твердили, что недостойны столь высокой чести.
— Черт возьми! — воскликнул монарх. — Вы первый, от кого я это слышу! Раньше все, кому мне приходилось вручать ордена, уверяли меня, что ничем их не заслужили.
— Как знать, возможно, они были не так уж и не правы, — предположил Унамуно.
Упражнение в мизантропии
Профессор Хуан де Майрена — одна из самых блестящих литературных мистификаций. Преподаватель риторики и гимнастики, выдуманный Антонио Мачадо, подходил к ведению уроков с юмором. Вот одна из историй про Хуана де Майрена: «Один из его учеников написал статью о вреде банкетов. В статье было четыре раздела: А) Против тех, кто позволяет устраивать банкеты в свою честь; В) Против тех, кто устраивает в их честь банкеты; С) Против тех, кто присутствует на банкетах в честь кого-либо; D) Против тех, кто не ходит на банкеты. Первых автор поносил за чванство и тщеславие, вторых — за лицемерие и притворную скромность, третьих — за паразитирование на чужой славе, а четвертых — за высокомерие и завистливость.
Майрена прочел статью и похвалил сатирический талант своего ученика.
