Джулиан уже скользнул вниз по приставной лестнице, в руке он держал пистолет, в этот момент и Тэмсин села на своей постели. Глаза ее были широко раскрыты, она напряженно прислушивалась к шуму потасовки внизу.
Трое сопровождающих все еще спали на сене у подножия лестницы. Джулиан начал их нетерпеливо расталкивать, пытаясь разбудить и поднять на ноги, но результатом был только еще более мощный храп и нечленораздельное бормотание. Его нога за что-то зацепилась, и по полу покатился каменный кувшин, очень похожий на тот, который он видел во дворе. Он поднял его и понюхал. К коньяку явно было что-то подмешано: дно покрывал белый, похожий на порошок осадок. Габриэль запретил им пить после ужина, но, по-видимому, какой-то доброжелатель снабдил их пойлом, хорошо сдобренным сонным порошком.
Полковник бросился во двор. Габриэль, окруженный недавними собутыльниками, изо всех сил орудовал дубиной и выкрикивал какой-то кровожадный боевой клич, а те, кто пил с ним, обступали гиганта со всех сторон, и лунный свет бросал блики на сталь.
Джулиан выхватил свою кривую кавалерийскую саблю и прыгнул в самое пекло. Было ясно, что опасность исходила из деревни. Ему удалось различить на земле темную фигуру часового, убитого, по-видимому, тем, кого он сначала принял за тень. Сент-Саймон понял, что то же самое случилось и с часовыми, охранявшими выходы из селения. Но если они пытались и Габриэля свалить с ног тем же снадобьем, что других, то тут противники явно просчитались.
Этот человек был настоящим львом, он все еще ревел и выкрикивал свой боевой клич. В свете факелов глаза его горели красным огнем, и появление Джулиана он встретил яростным воплем, который тот истолковал как приветствие:
— Добро пожаловать на битву!
Под ударами дубинки и сабли нападающие начали отступать, и тут внезапно в эпицентре сражения оказалась Тэмсин. Она схватила горящий смоляной факел и ткнула им в лицо человеку, размахивавшему страшным зазубренным ножом. Он закричал и закрыл лицо руками, а нож его покатился по булыжникам. Тэмсин быстро нагнулась и схватила нож. И тогда враги побежали со двора, преследуемые Габриэлем и Джулианом и разгневанной Хосефой, которая, к изумлению Сент-Саймона, прекрасно использовала в качестве оружия метлу и наносила ею весьма болезненные удары.
— Ну вот и все, — удовлетворенно сказал Габриэль, когда они захлопнули за убежавшими ворота. Он вытер пот со лба и ухмыльнулся:
— Они, наверное, считали, что споили меня допьяна.
Он оглушительно расхохотался, и его мощные плечи затряслись.
— Они не только бренди добавили в вино, — сказал Джулиан. — Вон те трое, — он кивнул в сторону амбара, — уже вышли из игры.
— У Педро на голове шишка величиной с яблоко, — заметила Тэмсин, но он жив. А как насчет тех двоих, что остались в деревне?
— Будем надеяться, что и они не в худшем состоянии, — ответил Джулиан, хмуро глядя на нее. — С факелом ты проделала опасный фокус. Могла поджечь амбар.
— Я старалась действовать осторожно, и результат налицо.
— Да, отдаю тебе должное. И все-таки это было безумием. Тэмсин пожала плечами.
— Иногда приходится пользоваться тем оружием, которое оказывается под рукой.
Джулиан не стал спорить. Он знал, что и сам поступил бы точно так же. Повернувшись к Габриэлю и резко сменив тему, он сказал;
— Лучше бы нам остаться здесь до рассвета, а потом попытаться прорваться.
— Да, — согласился Габриэль. — Остальных двоих мы прихватим, когда будем уходить. А эти пусть сначала протрезвеют. При отступлении следует продемонстрировать им всю нашу силу, хотя сомневаюсь, что они захотят повторить представление. Женщина, приготовь кофе.
Хосефа без единого слова бросила метлу и направилась ко все еще тлевшим углям костра.
— Помоги мне навьючить мулов, — обратился Джулиан к Тэмсин, живо откликнувшейся на его призыв. В свете костра глаза ее сверкали, тело было как натянутая тетива… Словом, обычное состояние после хорошей схватки.
— Надо собраться до того, как начнет светать, — заметил Сент-Саймон озабоченно.
— Они нам больше не причинят вреда, — убежденно ответила Тэмсин. — Эти придурки и ограбить толком не умеют. — Она улыбнулась. — Барон никогда бы не принял их в свою банду. Его набеги всегда бывали удачны. Джулиан предпочел воздержаться от комментариев. Двумя часами позже они смерчем вырвались со двора: возглавлял колонну Джулиан с обнаженной саблей, Габриэль на своем боевом коне замыкал шествие, размахивая палашом и выкрикивая боевой клич. Тэмсин направляла вьючных мулов, с веселой яростью нахлестывая кнутом, трое сопровождающих, еще не вполне пришедших в сознание, покачивались в седлах, но тоже размахивали оружием.
