— Догадаешься сам? Или тебе подсказать? — Кончики пальцев начали тлеть. Опустив взгляд, я отчетливо видела это. Как и стреляющие алые искры, то и дело вспыхивающие на ногтях. Элька, если увидит, во что превратилась ее работа — прибьет. Она потратила часа два на мой маникюр!
Нил, проследив за моим взглядом, внезапно отошел в сторону и произнес:
— Сбрось избыток силы ей. Не знаю, кто и зачем это сделал, но тебе слишком резко открыли все заблокированные прежде внутренние каналы. Можешь перегореть.
И в этот момент я словно вновь услышала последние слова Медеи…
— Сволочь! — Сбросив все избытки магии в фаербол, я с превеликим удовольствием засветила его в статую. Разумеется, ничего с ней не случилось. Эта вредная сущность втянула его в себя, усилив свой внутренний свет. — Вот, значит, какова твоя благодарность? — Следующий огненный шарик получился больше размером и гораздо ближе к белому цвету по спектру. Его постигла та же учесть, что и первый. — Да чтобы еще хоть раз… хоть единый раз!.. — Завершающий удар у меня получился на славу. Ярко-белый фаербол, на который даже смотреть было больно, впечатался прямо промеж глаз этой прекрасной девы.
Уф, кажется, отпустило.
— Успокоилась? — участливо поинтересовался Нил откуда-то из-за моей спины. Как и когда он умудрился там оказаться, для меня осталось тайной. Впрочем, правильно сделал; боюсь, все пространство передо мной представляло зону поражения.
— Немного, — пробурчала я, чувствуя себя удивительно бодрой для той, кто только что слил минимум пять своих обычных резервов.
— Думаю, не ошибусь в предположении… — Нил нерешительно перевел взгляд с меня на статую.
— Именно. Во всем виновата она. И если она еще хоть раз передо мной появится — я ей это припомню! И внезапные перемещения. И предвидение. И все-все остальное!
— Спокойно, Крис. Не закипай. Здесь температура и так на десяток градусов подскочила. Испечемся же в замкнутом пространстве, — знакомо усмехнулся мне Нил, и я решила, что с истерикой действительно можно чуть погодить.
— Поговорим? — предложила я, устраиваясь прямо на полу. Бодрость бодростью, но в ногах правды нет.
— Поговорим, — кивнул Нил, зеркально повторяя мою позу напротив.
Что ж, пора переходить к главному.
Прежде чем я успела собраться с мыслями и начать разговор, Нил негромко произнес:
— Крис, давай сразу договоримся, что о моем возвращении в Тейриз не будет и речи.
— Почему? — Возможно, вышло беспомощно, но удержаться от этого вопроса я не смогла. Ведь сейчас, окончательно поняв, какую цену с него стребует Альвисса, неужто он все еще грезит ей?
Нил посмотрел мне в глаза. Прямо, нисколько не скрывая своих чувств и не пряча их. Мне стало немного не по себе. Если несколько минут назад я воспринимала его как ребенка, то теперь он виделся мне седым старцем. И этот старец полностью отдавал себе отчет в своих действиях.
— Потому что поманить ребенка исполнением его мечты и потом просто все бросить — слишком жестоко.
— Милада? — поняла я. Так вот из-за кого Нил последовал за этими альвами-отщепенцами.
— Дело не только в ней.
Но она — одна из причин. Не везет мне что-то. Пытаться убедить Нила идти против воли дочери бессмысленно.
— А она в курсе, какую цену тебе придется заплатить за этот город, парящий в небесах? — устало полюбопытствовала я. Мне не нравилось обуявшее меня бессилие. Несколько минут назад во мне все пылало и я была готова схлестнуться даже с богом, но теперь не способна даже просто пойти против воли одного неразумного альва.
— Не думаю, что эта информация так уж ей необходима, — сухо сообщил Нилрем. Я скривила губы в понимающей улыбке. Ничего нового. Все-таки мы с ним удивительно похожи, по крайней мере, свой эгоизм по отношению к близким проявляем совершенно одинаково.
— Ясно. Что ж, давай тогда поговорим еще о чем-нибудь, — предложила я. Еще оставалась слабая надежда на то, что вскоре внутри меня встрепенется что-то живое. Пока же я чувствовала себя слишком опустошенной, не магически, нет, — душевно.
— Например?
— Почему способности Кирины проявились так внезапно? Есть предположения?
