Родзянко. У вас никто ни с чем не справляется...
Протопопов. Мне кажется, дорогой Михаил Владимирович, вы с нами не откровенны. И я докажу вам это. Итак, вы обеспокоены «страданиями народа»? Вы уверены, что эти продовольственные трудности вызваны нашей нераспорядительностью, или, как говорят у вас в Думе, нашей бездарностью. Так? Вы, конечно, уверены, что если бы это дело поручили вам, то никаких трудностей не было бы, ибо вы лучше нас знаете, что и как надо делать. Так? Так вот, совет министров высказался за передачу всего продовольственного дела в Петрограде в руки городского самоуправления, то есть вам, вашей общественности. Вы удовлетворены?
Родзянко. Вы что, принимаете меня за круглого дурака? Вы развалили все дело, а нам теперь расхлебывать!
Протопопов. А я вам скажу, почему вы не удовлетворены. Потому что вас интересует не хлеб, не те, кто стоит на морозе за несчастным куском хлеба, а нечто другое... Вместо того чтобы помогать нам в этот сложный момент в простом и ясном деле, вы занимаетесь политиканством. Я прочел речи ваших коллег в Думе... Что это такое?
Беляев(военный министр). Я распорядился речи Родичева, Керенского, Чхеидзе не печатать.
Родзянко. Надо различать политику недальновидную и опасную от разумной и созидательной. Или сами справляйтесь с делом, за которое взялись, или дайте возможность заняться этим другим... Вы ведете государство и царствующий дом к гибели... страна стоит над пропастью. Еще есть время остановиться и не рухнуть в нее.
Голицын. Что же для этого надо сделать?
Родзянко. Надо призвать к власти людей, которым вся Россия верит, и отстранить тех, кого вся Россия презирает.
Голицын. Вот вы как, Михаил Владимирович. А вот мы, заботясь о благе России, несмотря на всю недопустимость поведения Думы, более сдержанны. Вы хотите, чтобы я ушел в отставку и уступил место вам. А вы знаете, что у меня в этой папке?
Родзянко. Я не всевидящий!
Голицын. Указ о роспуске Думы. Пока без даты. Я уполномочен государем проставить ее в тот момент, который сочту необходимым... Это я про запас. Так что давайте поговорим по-хорошему. Нельзя же все время жить на ножах. Лучше употребите престиж Думы для успокоения толпы. Надеюсь, хоть в этом вы с нами солидарны?
Родзянко. Безусловно, успокоение необходимо, но...
Протопопов. Не надо, дорогой Михаил Владимирович... Ответьте мне прямо только на один вопрос. Взбунтовалось хулиганье, а совсем не мирные граждане, и если для его успокоения мы будем вынуждены применить оружие — как вы лично и ваши думские коллеги отнесутся к этому?
Родзянко. Видите ли... Мы не обсуждали... И я...
Протопопов. Отвечайте прямо!
Родзянко. Но существуют ведь и другие способы для разгона толпы. Мне говорили, что можно использовать для этого пожарные машины...
Xабалов(начальник Петроградского военного округа). Использование пожарных машин для разгона толпы запрещено существующими инструкциями. Есть мнение, что окачивание холодной водой приводит к обратному действию именно потому, что возбуждает...
Глобачев(начальник отделения по охранению общественной безопасности и порядка в столице). Да уж лучше старые испытанные методы...
Родзянко. Меня все эти детали совершенно не интересуют. Я прошу не вмешивать меня в ваши дела. Вы довели страну до крайности — вам и расхлебывать. (Покидает заседание.)
Протопопов. Трус. А еще претендует на кресло премьера... Зря вы, Глобачев, расходуете столько денег на слежку за этой публикой. Все эти «прогрессивные» деятели столь же трусливы, сколь и безопасны. Милюков в Англии правильно сказал о своей кампании — «оппозиция его величества», а не оппозиция его величеству. Оппозиция в родительном падеже. Они прекрасно понимают, что могут играть в политику и болтать сколько угодно лишь при условии, что мы будем охранять порядок и следить за тем, чтобы господам либералам не побили стекла.
Голицын. Полагаю, мы можем продолжить обсуждение наших дел.
Протопопов. То, что я говорю, имеет прямое отношение к нашим делам. Опасения, которые тут высказывались, неосновательны, и положение не столь драматично. Руководители беспорядков за эти дни выявлены вполне. Не так ли?
