ному, хотя все же непослушливому, решению Москва пришла после 7-летнего ожидания.*
Столь-заметная нерешительнось, столь глубокие колебания, постоянно останавливавшие вел. кн. Василия II, являются вполне достаточным доказательством против того, будто весь русский народ — весь, как один человек, стал на защиту «православия», против зловредительной «унии». Не раз уже цитированный нами историк Церкви, проф, Ё. Голубинский, желая объяснить, почему же это именно, в 1448 вел. кн. Василий П решился наконец поставить на Руси митрополита собственною властью, не дожидаясь дольше разрешения Патриарха Константинопольского и Императора Византийкого, пишет об этом так: «С весьма большою вероятностью следует полагать, что великий князь, после долгих колебаний, был, наконец, подвигнут к своей решимости явившеюся опасностью, что Исидор снова явится в России… Сохранилось до настоящего времени послание Константинопольского патриарха Григория к Киевскому князю Александру Владимировичу, которое известно давно, но которое в подлинном и полном виде на печатано только недавно».**
__________
* См. Е. Голубинский, Ук. соч., Т. 2, Первая половина. Москва, 1900, ст. 478.
** См. Е. Голубинский, Ук. соч. ст. 479. Самое послание Патриарха Григория Маммы см. в «Историко-литературном обзоре греко-русских полемических сочинений против латинян (Х-ХУв.в.)» Андрея Попова. Москва, 1875 г., ст. 332–386.
Все эти свои объяснения проф. Е. Голубинский дополняет указанием на политическую обстановку, которая могла, в известной степени, повлиять на. медлительность Василия II в разрешении церковных дел. В течение 20 лет (1430–1450) тянулось междоусобие — борьба Василия П с Василием Косим и Дмитрием Шемякой. Во время этой борьбы Василий был ослеплен. В1445 г, он попал в плен к татарам. «С… Василием Васильевичем повстречались несчастия, которые должны были замедлить его решение: в июле 1445 г. он захвачен был в плен татарами, у которых он пробыл около 3 месяцев; в феврале 1446 г. он был захвачен и лишен великого княжения своим двоюродным братом Дмитрием Шемякой, у которого успел снова отнять великокняжеский престол. Но и, возвратившись в Москву, он принял свое решение не вдруг: (он возвратился в Москву, взятую у Дмитрия его приверженцами, в Рождество 1446 г.) 17 февраля 1447 г., а решение поставить митрополита самим, без дозволения императора и патриарха, было приведено в исполнение только в. декабре следующего 1448 г.» (См. ук. соч., ст. 479).
[22]
Мы уже упоминали об этом послании. Надлежит уточнить, что в послании Патриарха Григория Маммы не содержится ни одного слова о вооруженной борьбе для насильственного восстановления митрополита Исидора на московском митрополичьем престоле. Поэтому, с этой стороны, это послание никак не могло устрашить вел. кн. Василия И. Устрашить его могла лишь моральная сила послания, указывает щего на то, что Исидор — законно поставленный и вполне православный митрополит. Вот этого и, может быть, основательно, очень боялся вел. кн. Василий II и помешал, пользуясь-своею силою, как светского государя, поставить нового митрополита иначё, как собственною властию.
Правда, цитируемый нами проф. Е. Голубинский поясняет, что, по его, как он считает, бесспорным предположениям, Исидор желал и мог желать вернуться лишь в Литовскую Русь, а отнюдь не в Московскую. Но и одно прибытие его в Литовскую Русь было де, думает Голубинский, столь опасно для вел. кн. Василия II, что он должен был спешить с предупреждением этой опасности. Чего он так боялся? Утверждения второй митрополии в Киеве? Но ведь это все равно должно было случиться и действительно случилось, и помешать этому было вне власти вел. князя. Боялся он Исидора не в Литовской Руси, а в Московской Руси, и доказательством тому было не только чрезвычайное, если не крайне боязливое обращение с Исидором, когда он был в Москве,* а также и наличие, невидимому, многих людей из духовенства, считавших Исидора единственно законным митрополитом и бывших противниками Ионы. Так, Например, препод. Иосиф Волоколамский сообщает о своем учителе Пафнутии Боровском, который велел не звать Иону митрополитом. В «Чудесах св. Ионы» рассказывается, что некоторый боярин, именем «Василий, зовомый Кутуз, неверие имел к нему, митрополиту Ионе, и не приходил к
