и кроме того, насчет введения общей системы в управление финансами
[806]. Но к каким результатам привели эти переговоры — источники об этом умалчивают.
Что касается до собрания в Милло, состоявшегося в апреле (26 числа) 1573 г., то все сведения наши о нем ограничиваются лишь тем, что мы знаем, что оно существовало, и что виконт Пана был вновь избран губернатором Руэрга, а в помощь ему, в виде наместника, назначен был Лас-Рибес[807].
Лишь о собрании в Реальмоне имеются более положительные и точные сведения.
Это собрание было первою попыткою ввести прочную организацию в среду гугенотской партии и, насколько то было возможно, централизовать ее силы. Но оно ограничивалось в значительной степени лишь областями Гиени и западного Ланегдока. Оно было создано к маю месяцу 1573 г.[808] вследствие предложения виконта Полэна, и на него явились депутаты от верхнего Лангедока, Кверси, Лорагэ, Руэрга, Фуа, Арманьяка и других соседних с ним областей. Большинство членов собрания состояло из знати, и потому их постановления резко разнятся от тех, которые были составлены в Ниме и Андюзе. Здесь еще на первых собраниях было дано большое значение централизации, и назначение губернаторов в мелкие города зависело не от самих городов, как в Ниме, а от главного начальника области. Реальмонское собрание сохранило в силе прежние постановления, но поделило несколько иначе, чем прежде, подвластные ему области. Было образовано шесть[809] округов:
1) Руэрг, отданный в распоряжение барону и виконту Кастельнерсам;
2) верхний Кверси, находившийся под управлением Гурдона;
3) Лорагэ, переданный Терриду;
4) Фуа — Комону;
5) Арманьяк и Бигорр — Астараку де Фонтрайлю;
6) Альбижуа с Кастрэ и диоцезом Сен-Понс (S. Pons), где главным начальником был сделан Полэн[810].
Но собрание не остановилось на одном переделе гугенотских земель. С целью объединения гугенотских сил, оно постановило считать главным начальником того из шести губернаторов, который призовет остальных к себе на помощь. Ему принадлежало в этом случае главное начальствование над армиею, и все призванные вожди должны были вполне и беспрекословно повиноваться всем его распоряжениям[811].
Но зато оставались в полной силе все те распоряжения, которыми ограничивалась власть губернатора. Советы по-прежнему должны были избираться и из среднего сословия и контролировать действия главы (chef).
Впрочем, недоверие к знати было значительно ослаблено. Собрание назначило трех сборщиков податей, разрешило новый набор войска и дозволило дворянам усилить гарнизон в городах[812].
* * *
Таково было то состояние, в каком находилась кальвинистская партия на юге. Ее военные успехи были значительны и всякий раз увеличивались все более и более; возможность быть подавленною королевскою армиею исчезла вместе с исчезновением одной и ослаблением другой армии, находившейся под начальством Данвиля. С другой стороны, внутри самой партии произошли изменения, которые, как ни скудны наши сведения о мерах, принятых на собраниях, показывают, что в среде гугенотов стало все прочнее и прочнее укрепляться сознание в необходимости централизации сил и единства, все более и более ослаблялось то разъединение, какое существовало между буржуазиею и дворянством.
При таком положении дел партия, казалось, была накануне полного торжества, когда как снег на голову упало среди гугенотов юга менее всего ожидаемое известие, что король заключил мир с гугенотами и что представителе их оказался города, на энергию которого они рассчитывали больше всего.
IV. Борьба партий в Рошели
В то время как на юге, благодаря энергической деятельности гугенотской знати, поддерживаемой партиею «рьяных», поднято было знамя восстания против королевской власти, — на западе Франции, в Рошели, совершались события, вполне сходные с теми, о которых мы рассказывали в предыдущей главе. Только здесь главным, возбуждающим агентом оказалась консисториальная партия в лице важнейших представителей своих, пасторов (ministres). Колебания и испуг большинства городских жителей, устраненные на юге, главным образом благодаря влиянию знати, были побеждены в Рошели энергическою проповедью бежавших сюда в значительном числе священников. Рошель заперла ворота, отказала власти в повиновении и восстала против нее с оружием руках, находясь под давлением пасторов. По их наущению отказала она королю принять Бирона губернатором и решилась защищать город против сильного королевского войска.
