— Стражи на перевале, — выдавил он наконец.
— Обыкновенные разбойники, трусливые и жадные. Они служат Хозяевам Камня, получают от них плату да еще и путников обирают… Сколько они взяли с тебя, Бар-Аммон? Пять золотых?
— Десять, — ответил ошеломленный Лэн. — Но откуда ты…
— Жалкие ублюдки! Даже перед лицом смерти клялись, что потребовали с тебя только три монеты… Я побывала у них нынче ночью. Обычно я не спускаюсь так низко, но мне, видишь ли, захотелось разузнать о тебе побольше.
— Обо мне?.. — беспомощно переспросил Бар-Аммон.
Собеседник тихо хихикнул.
— Ты полагаешь, Замурру в первый раз присылает нам послов? Но прежде они все были на одно лицо, тупые големы, не лучшего качества к тому же. Ты вроде не похож на голема… Ну-ка, а есть ли у тебя их клеймо?..
Пальцы невидимки скользнули ниже и ощупали то место, в которое однажды тыкал рыбой Озимандия.
— Ты человек… — произнес голос с непонятной интонацией. — Почему ты служишь Замурру?
— Он платит, — коротко ответил Лэн, хорошо усвоивший инструкции Начальника Писцов. — Знаешь, странствующие повелители духов чем-то похожи на наемников. Мне все равно, кому служить, лишь бы меня не пытались надуть при расчете.
— А между тем именно это с тобой и сделали. — Невидимка убрал руку, и Бар-Аммон немного расслабился. — Тебя хладнокровно отправили на верную смерть… Нет, хладнокровно — неправильное слово. У големов нет крови, да и холода в них не много. Тебя обрекли на смерть равнодушно. Глиняные демоны всегда так поступают. Сколько ты прожил среди них?
— Я пришел в Умму два месяца назад. Но я не понимаю, о каких големах ты говоришь?..
Негромкий вздох в темноте.
— Ты хочешь сказать, что два месяца прожил с этими лепешками из речного ила и даже не понял, с кем имеешь дело? Ох, Бар-Аммон, кажется, я все-таки очень ошиблась в тебе…
— Да откуда ты вообще что-то обо мне знаешь? — вспылил Лэн и тут же получил увесистую затрещину.
— Не смей повышать на меня голос! Не забывай, что я дочь князя! Ты понравился мне там, в Башне Пришествия. Ты был такой… смелый… Видно было, что ты очень боишься, но ты защищал своего коня… угрожал мне этим своим дурацким кинжалом…
— Тебе? — онемевшими губами вымолвил Бар-Аммон. Весь ужас вчерашней ночи в одно мгновение обрушился на него. Темнота… скользящие, крадущиеся шаги… тревожное ржание Драгоценного… прозрачный силуэт, плывущий к черному провалу под постаментом… Неужели сейчас он разговаривает с чудовищем, которое разорвало Кусаке грудную клетку так же легко, как ребенок разрывает сухой осенний лист?..
— Что, испугался? Не нужно. Пока не нужно. Я не собираюсь тебя убивать… потому и разговариваю сейчас с тобой. Одним словом, ты мне понравился. Я не поленилась спуститься к этим толстым бездельникам, охраняющим тропу, и хорошенько расспросила их о тебе. Правда, как выяснилось, они мне все равно солгали… Тогда я стала ждать тебя. Я приказала своим охранникам встретить тебя на мосту… потому что если бы ты попал в руки слуг моего отца, то не дожил бы до утра. Лэн упрямо помотал головой.
— Но почему? Я посланник князя, я везу важное письмо, я должен обсудить с твоим отцом вопрос о твоем замужестве… Кому придет в голову убивать такого посланника?
Принцесса — а теперь Лэн уже не сомневался, что разговаривает именно с ней, — вновь тихонько вздохнула.
— Ты все-таки очень глупый человек, Бар-Аммон. Големы навели на тебя морок, и ты перестал различать, где правда, а где ложь. Помнишь, я говорила тебе, что ты не первый посланник Замурру? Раз в год князь Уммы пытается предложить мне брачный союз. Каждый год к нам в горы приходят тупые как бараны големы и приносят письма с одними и теми же словами. Это продолжается не год и не два, Бар-Аммон. Замурру принялся надоедать мне сразу после бесславного поражения в Битве Трех Князей…
— Но это же было очень давно! Послушай, я не скрываю, что не слишком хорошо знаком с историей этих земель, но в том сражении участвовал, по-моему, еще дед нынешнего князя Уммы!
— У големов нет родителей, Бар-Аммон. Они появляются на свет из глины, которую извергает из своего мерзкого зада речной червяк Суббахи. Когда они стареют — глина ведь трескается от времени, — их отводят в подземное святилище Речного Бога, бросают в большой чан и размешивают дубовыми палками, а потом лепят заново. Кстати, тебе повезло, что ты не остался в Умме на праздник Урожая. Чужеземцы редко приходят в княжество Желтой Реки, но, если уж они туда попадают, во время праздника их торжественно кидают в Купель Суббахи…
