Имевшиеся у КГБ разведывательные источники в специальных службах иностранных государств, также как и разоблачение агентов иностранных разведок Попова, Пеньковского, О. Корб и других, дало контрразведке СССР немало сведений об организации работы с агентурой на территории СССР и других социалистических государств.
Что существенно осложняло ведение агентурной разведки на территории Советского Союза. В этой связи спецслужбы «главного противника», под которым понимались государства, входившие в блок НАТО, активизировали изучение советских граждан, находившихся по различным каналам за рубежом. В частности, как стало известно в дальнейшем, к участию в «вербовочных разработках» — предварительном изучении кандидатов для сотрудничества со спецслужбами, стали подключаться профессиональные психологи, задачей которых являлось составление «психологических портретов» с выделением факторов «вербовочной уязвимости» кандидатов[112].
С учетом этих обстоятельств КГБ также организовывал контрразведывательное ограждение советских граждан («советских колоний») за границей. Хотя как показала судебная практика, большинство разоблаченных иностранных агентов были завербованы или пошли на сотрудничество с иностранными разведками именно в период пребывания за границей.
Не составляли исключения в плане вербовочного изучения и выявленные иностранной контрразведкой советские разведчики, отдельные из которых побуждались и принуждались к сотрудничеству со спецслужбами «главного противника». Хотя таким же образом КГБ завязывались «оперативные игры» — специальные контрразведывательные операции.
По сути дела, еще одним фактическим провалом КГБ явилась операция «Соло», более 20 лет проводившаяся ФБР против компартии США и Советского Союза.
Суть ее состояла в том, что с середины 50-х годов братья Джек и Морис Чайлдс, ранее связанные с Коминтерном, а к тому времени занимавшие важные посты в компартии США, являлись агентами ФБР.
Морис Чайлдс, одно время являвшийся московским корреспондентом газеты компартии США «Дейли Уокер», в частности, освещал для ФБР отношения СССР с компартиями других стран, и, по его собственному признанию, «набдюдал изнутри процесс ухудшения отношений между Советским Союзом и КНР». Надо признать, что М. Чайлдс обладал в Москве для этого хорошими возможностями.
Так, например, Морис Чайлдс в ноябре 1963 г. находился в кабинете заведующего международным отделом ЦК КПСС Б.Н. Пастухова, когда пришло экстренное сообщение об убийстве в Далласе президента США Джона Ф. Кеннеди. Чайлс видел искренне смятение Пастухова, а на его нервозный вопрос, а не могли он сообщить американским властям, что «СССР не имеет к этому никакого отношения», ответил, что это было бы как раз «медвежьей услугой» его московским друзьям и коллегам.
И, тем не менее, эта информация, конечно, была предоставлена им ФБР США.
Первое упоминание о братьях Чайлдс как агентах ФБР появилось в печати только в 1981 г.[113].
В условиях этой оперативной обстановки Андропову пришлось возглавить Комитет государственной безопасности СССР.
Первые шаги на новом поприще
Следует сказать, что Юрий Владимирович Андропов, которому к моменту назначения председателем КГБ СССР было 52 года, был не только старше по возрасту всех своих предшественников на этом посту, но и имел более солидную школу дипломатической и партийно-государственной работы.
Свою работу на новом посту Юрий Владимирович начал со скрупулезного изучения истории органов госбезопасности, теории и методики разведки, контрразведки и контрразведывательного искусства.
Но, прежде всего, вчерашний секретарь ЦК КПСС должен был «войти в курс дела». В немалой степени это касалось правовых основ деятельности органов государственной безопасности, их компетенции, круга полномочий председателя КГБ, а также текущих дел.
В этой связи ему предстояло обстоятельно проштудировать «Положение о КГБ СССР и его органах на местах», на протяжении многих лет — с 9 января 1959 и по 16 мая 1991 года являвшееся главным нормативно-правовым актом, регламентирующим деятельность подчиненного ему ведомства.
