Феномен Андропова: 30 лет из жизни Генерального секретаря ЦК КПСС. - страница 2

Авторы британской энциклопедии Хатчинсон, изданной в нашей стране под названием Новый большой иллюстрированный энциклопедический словарь (М., 2004), отмечали, что «как руководитель КГБ в 1967–1982 гг. он снискал репутацию человека, эффективно подавляющего инакомыслие», а, «став главой государства в 1983 г., начал экономические реформы»[2].

Норман Полмар и Томас Аллен, авторы широко известной в мире «Энциклопедии шпионажа» подчеркивали, что «в годы председательства Ю.Андропова КГБ завоевал себе относительно прочную репутацию мощного спецведомства»[3].

Эти же авторы отмечали: «Западная пресса называла Андропова «относительно открытым человеком», что само по себе довольно странно, принимая во внимание его чекистское прошлое… Андропов отчасти вызывал симпатии у западных журналистов именно благодаря тому, что стал первым главой России после царя Николая II, свободно владевшим английским языком. Советские источники также отмечают в нем удивительную способность располагать людей к себе. К тому же в отличие от своих предшественников Н.С. Хрущева и Л.И. Брежнева, Андропов обладал культурой и был лучше образован».

Насколько соответствуют действительности приведенные характеристики и формулировки, читатель сможет узнать из этой книги.

Следует, однако заметить, что каждый человек, вне зависимости от возраста, воспринимает и оценивает окружающий мир в соответствии с имеющимися знаниями, опытом, мировоззренческими принципами и установками. То есть, в соответствии с имеющейся информацией. Последняя же далеко не всегда бывает полной, объективной, проверенной и достоверной.

Сегодня в литературе, в том числе исторической, очень часто объективная информация подменяется мифами, оценочными суждениями, имеющими крайне отдаленное отношение к тому, что действительно было и происходило в жизни. И всегда есть люди, заинтересованные в сокрытии подлинного содержания происходившего по тем или иным мотивам и причинам. Таким образом, частные субъективные мнения и оценки имеют возможность и тенденцию трансформироваться в знания, в свою очередь, становящиеся частью убеждений, мировоззрения, побудительных мотивов деятельности людей.

Касается это и исторических повествований.

«В историческом труде, — писал известный российский либеральный историк Сергей Петрович Мельгунов, — критике подлежат не столько теоретические построения автора, вытекающие из его индивидуального мировоззрения, сколько та фактическая канва (здесь и далее выделено мной, — О.Х.), на которой выводится определенный исторический узор. Только в этой плоскости из столкновений мыслей может родиться истина».

Процитированные слова писаны были в Париже в 30-е годы прошлого века в качестве методологического основания анализа и критики выпущенного во Франции сочинения одного из русских генералов.

С.П. Мельгунов писал о предполагаемом стремлении историка к объективности: «История обязывает к рассмотрению всей совокупности того материала, который может быть в распоряжении исследователя. Историк тенденциозен тогда, когда он сознательно отбрасывает материал, не укладывающийся в заранее им установленные, и, следовательно, искусственные схемы; бессознательно он тенденциозен, конечно, и тогда, когда игнорирует материал в силу своего незнакомства с ним»[4].

Итак, критерий оценки исторического труда, повествования сформулирован и определен. Причем задолго до сегодняшнего дня, да в придачу известным русским либеральным историком, как известно, отнюдь не стоявшим на марксистских позициях. С полным правом этот критерий может быть применим и сегодня при знакомстве с любым произведением, рассказывающем о той или иной исторической эпохе.

Отметим и такой факт. Осенью 1991 г. Всероссийским центром изучения общественного мнения (ВЦИОМ) опрашивавшимся лицам был предложен следующий проективный вопрос: «Кого из названных государственных, общественных и культурных деятелей России и СССР будут вспоминать через десятки лет?»[5].

Ю.В. Андропова тогда назвали 32 % респондентов. На втором месте оказался писатель М.А.Булгаков(15 % ответов), за ним следовали В.И. Ленин (11 %), М.С. Горбачев (9 %), Б.Н. Ельцин (7 %), А.Д. Сахаров (6 %). И как бы ни показалось это парадоксальным, но этот