Яна вскрикнула.
– Он убьется, – решил Мэтью.
– Или я его убью, – подытожил Виталий Николаевич.
Иван Сергеевич зацепился одеждой за какие-то кусты и остановился. Он лежал, не подавая признаков жизни.
Мэтью и Виталий Николаевич поспешили «колобку» на помощь.
– Живой! – радостно прокричал майор Яне.
– У меня голова кружится, – простонал Иван Сергеевич, когда его вернули в исходное положение.
Выглядел он устрашающе: из разорванной одежды вываливался большой живот, руки и ноги были в ссадинах, словно ученого жестоко избили. Но как ни странно, Капустин перестал жаловаться и вел себя очень тихо, если не сказать пришибленно. «Видимо, падение не прошло даром и головой профессор все же приложился», – подумала Цветкова.
– Голова кружится! – снова повторил он, подтверждая мысль Яны.
– Мне кажется, ему в больницу надо, – сказала она.
– Ему выступать вечером перед делегацией! Не до больницы! – сказал как отрезал Виталий Николаевич. – Идемте! Мы уже почти пришли. Даже не верится, что смогли добраться.
– А мне не верится, что я вижу по забору колючую проволоку. Серьезная охрана! – отметил Мэтью.
– Где-нибудь да есть лаз, – поддержала Виталия Николаевича Яна и пошла вдоль забора.
Мужчины последовали за ней.
– Виталий, ты обещал попить, ну… пивка, – начал канючить профессор.
– Яна, ты будешь? – спросил следователь.
– Нет.
– Мэтью?
– Да пусть пьет! – махнул рукой Мэтью, и Иван Капустин набросился на бутылку, словно поймал дичь.
Пил он жадно и без остановки.
Они шли очень странной дорогой. С одной стороны начинался крутой спуск, с другой за забором тянулись виноградники. Солнце пекло нещадно, словно, поднявшись выше, люди стали значительно ближе к нему.
– А вот и лаз. – Мэтью первым заметил оторванную по нижнему краю сетку в заборе. – Придется лезть.
– Вам легко говорить, а я как пролезу? – забеспокоился Иван Сергеевич.
– А камеры видеонаблюдения здесь есть? – спросила Яна.
– Я не заметил, – ответил Виталий Николаевич.
– Я тоже, – кивнул Мэтью.
– А я в этом ничего не понимаю, – ответил профессор.
Мэтью приподнял сетку и резко рванул ее вверх.
– А так? – строго спросил он у Ивана Сергеевича.
– Так должен пролезть, – почесал затылок ученый, опустился на четвереньки и пополз в виноградники, бубня себе под нос: – Кто бы меня сейчас видел… Вот до чего я дошел! Как бы не закончить свои дни в психушке или тюрьме…
Участники рискового мероприятия последовали один за другим, помогая друг другу.
– Куда нам? – покрутила головой Яна.
– Вон какие-то строения, – указал Виталий Николаевич. – Похоже на склады. Если лозы приготовили к вывозу, то они должны быть там.
– Я пить хочу, – снова сказал ученый и, словно оправдываясь, добавил: – У меня диабет, начальная стадия…
– А чего же ты столько пьешь, алкоголик? – удивился Виталий Николаевич. – Ничего себе диабетик!
– Остановитесь, я немного поем винограда. В нем глюкоза и влага. – И профессор метнулся в сторону, заметив сочную гроздь.
– Мы когда-нибудь дойдем до конечной точки своего путешествия?! – возвел глаза к небу Виталий Николаевич. – То попить, то поесть. А теперь бы и поспать!
Но в этом время оглушающее заверещала сирена, Яна даже присела.
– Все-таки вычислили, мать их… – выругался Виталий Николаевич. – Тикаем?
– Да куда нам тикать? Признаваться надо. Мы – уважаемые люди! – прокричал Мэтью. – Мы же ничего не взяли!
– Незаконное проникновение – раз! – начала считать Яна.
– Ну и все. А что еще? Злой умысел? Так это еще доказать надо, – хлопнул себя по коленке Виталий Николаевич. – А что?
– Кража государственного имущества – два, – мрачно добавил Мэтью. – Сколько ваш Иван успел съесть?
– Так все в нем, при нас-то виноград не найдут. Иди докажи! – продолжал радовать всех своей осведомленностью Виталий Николаевич.
– Да когда же они вырубят эту сирену? Мы сдаемся! – схватилась за уши Яна.
Словно по ее просьбе вой сирены прекратился. В их сторону двигались пятеро крепких мужчин – двое в форме полицейских и трое охранников.
– А ведь каждый из нас в душе знал, что этим и закончится, – произнесла Яна. – И сейчас предстоит долгий разговор. Ты больше всех, Виталя, за это ратовал, тебе и объясняться.
