К примеру, если я тестирую новый наркотик при низких дозах и под его воздействием обнаруживаю у себя признаки гиперрефлексии и повышенной чувствительности к обычным раздражителям, т.е. говоря английским языком, становлюсь нервным (getting jumpy), это может стать предупреждением, что при высоких дозировках данный наркотик может вызывать конвульсии. Вызывающие конвульсии препараты используются в опытах на животных и занимают свое законное место в медицине, но они не являются сферой моих интересов. Если меня вдруг потянет в сон, то это тоже может стать предупреждающим сигналом: дневной сон, например, - это нормальная реакция, когда я утомлен или скучаю, но не когда я только что принял новый наркотик и слежу за проявлением его активности. Или, возможно, я обнаруживаю, что время от времени впадаю в сон, то есть ненадолго погружаюсь в дремоту. Любой из этих симптомов может заставить меня подозревать, что данный наркотик может быть успокаивающим снотворным. Такие препараты, конечно, занимают свое место в медицине, но, опять-таки, они не то, что я ищу.
Установив, что первоначальная доза не оказывает на меня никакого влияния, я повышаю дозировку в два раза на низких уровнях и раза в полтора на более высоких и при этом устраиваю перерыв между испытаниями.
Каждый должен иметь в виду, что, если наркотик апробируется слишком часто, к нему можно привыкнуть, даже если его воздействие не ощущается. Поэтому необходимость увеличения дозировки может быть неверно интерпретирована как проявление неактивности препарата. Чтобы свести возможную утрату чувствительности к минимуму, никакой наркотик нельзя принимать несколько дней подряд. Кроме того, периодически я устраиваю себе такую неделю, когда вообще не принимаю наркотиков. Это особенно важно в том случае, если в одно и то же время изучаются несколько различных наркотиков с похожими структурными свойствами.
Таким образом, мне удается избежать проблемы пересекающегося привыкания, то есть привыкания организма к близкому по свойствам наркотику.
За многие годы исследовательской работы я разработал метод присвоения символов, которые относятся исключительно к ощущаемой мною силе или интенсивности эксперимента, но не к его содержанию, которое оценивается отдельно в моих записях. Подобную систему оценки можно было бы также применять и к другим классам психоактивных веществ, таких, как успокоительные снотворные средства или антидепрессанты. Я использую систему фиксации пяти уровней воздействия, которое отражаю при помощи плюсов и минусов. Есть еще один дополнительный уровень, его я опишу позже, потому что он стоит обособленно и не сопоставим с другими.
(-) или Минус. Не отмечается никакого воздействия, которое можно было бы приписать рассматриваемому препарату. Это состояние также называется «нормальным» (baseline), это мое обычное состояние. Так, если воздействие наркотика оценивается на минус, это означает, что мой разум и мое тело находятся в точно таком же состоянии, в котором я находился перед приемом данного препарата.
(±) или Плюс-Минус. Это значит, что я чувствую, как выхожу из обычного состояния, но еще не могу быть абсолютно уверен в том, что это объясняется именно воздействием наркотика. Здесь может проявиться немало ложных признаков, и зачастую моя реакция, которую я принял за проявление воздействия наркотика, является лишь продуктом моего воображения.
Здесь я опишу кратко ощущение, называемое «тревогой». Именно этот маленький признак напоминает мне (в случае, если я отвлекся на телефонный звонок или беседу), что я действительно принял наркотик. Это ощущение наступает на начальной стадии эксперимента и является прелюдией перед дальнейшими проявлениями воздействия. У каждого участника нашей исследовательской группы имеется собственная индивидуальная форма тревоги: у одного закладывает носовые пазухи, другой ощущает покалывание в шее, третий зарабатывает кратковременный насморк. В моем случае тревога проявляется в том, что у меня исчезает хронический звон в ушах.
(+) или Плюс один. Воздействие становится реальным, и я могу отслеживать его продолжительность, вместе с тем я еще не могу судить о характере эксперимента. В зависимости от наркотика среди ранних признаков воздействия могут быть тошнота, и даже сильная рвота (хотя это случается крайне редко). Могут дать знать о себе и другие формы воздействия, например, головокружение, сильная зевота, неугомонность или желание оставаться в неподвижности, но они приносят меньше беспокойства. Эти начальные физические признаки, если они вообще заявляют о себе, обычно исчезают в течение первого часа эксперимента, но их необходимо считать реальными, не мнимыми. Могут произойти и изменения психического плана, однако их нельзя назвать характерными для этой стадии. Ложные признаки здесь встречаются редко.
