– За добычей… – Меня неожиданно озарило. – Ну, конечно! Бертолетова соль, толченое стекло и…
– Да вы издеваетесь надо мной!!! – Лиза даже топнула сапожком о землю. – Какое толченое стекло?! Да как вам не стыдно?!
– Мы куда ехали? – Я взял девушку за рукав и потащил к лошадям.
– Охотиться! – в отчаянии закричала Лиза, пытаясь вырвать у меня свою руку.
– Для чего охотятся?
– Для пропитания…
– Мы уже добыли пропитание. Значит что? – Я наконец отпустил девушку и сунул ей в ладошку повод кобылы. – Значит, охота закончилась.
– Вы бессовестны-ы‑ый!!! – Лиза неожиданно села прямо на траву и в буквальном смысле заревела. Да-да, слезы ручьем, всхлипы и прочие, столь ненавистные каждому мужчине проявления извечной женской забавы.
– Ну в чем дело, Лизхен? – Я присел рядышком и попытался заглянуть ей в глаза. – Ну право дело…
– Вы… вы… вы…
– Что я?
– Я… я… я…
– Что вы? – Я взял ее личико в ладони и… и неожиданно поцеловал девушку.
Лиза последний раз всхлипнула, на мгновение замерла, а потом очень неловко и неумело ответила…
Вы знаете… этот, невинный, в чем-то даже целомудренный поцелуй разбудил во мне бурю чувств. Даже не знаю, как сказать… До этого момента я относился к ней, как… В общем, не важно; главное, что я только сейчас окончательно понял: эта девушка мне очень… Да что же такое, прямо мозги оцепенели: двух слов связать не могу…
– Мишель… – Лиза наконец отстранилась и закрыла лицо ладошками. – Миша…
– Лизхен… – Я мягко взял ее ладони в свои. – Лиза…
По идее, я сейчас должен пасть на колено и попросить ее руки. Или у ее родителей? Или… Да откуда мне знать о таинствах, следующих после первого поцелуя? Чай, девятнадцатый век на дворе. Все не так…
Вот и сидели…
Держали друг друга за ручки…
И нам было хорошо…
А потом Лиза спросила, без всякого намека: просто спросила, и все. Даже как-то растерянно:
– Что же нам теперь делать, Миша?
Мне даже не пришлось придумывать, что ей отвечать. Слова сами слетели с губ:
– Нам обязательно надо выжить, Лизонька.
– Но мы же выживем? – Девушка доверчиво заглянула мне в глаза.
– Я все для этого сделаю, – очень серьезно ответил я ей. Прислушался к себе и понял, что за эту девушку, недолго раздумывая, я спалю, к чертям собачьим, всю британскую армию. Так и сказал: – Убью любого, кто встанет на нашем пути.
– Я верю!!! – гордо заявила Лизонька, наградила меня поцелуем в щеку и возжелала продолжить охоту.
В антилопе оказалось не менее тридцати килограммов чистого мяса, более чем достаточно для нас, но пришлось уважить добычу. Через час к нам в трофеи попал небольшой клыкастый кабанчик, очень похожий на всем известного Пумбу. Лизонька метко влепила ему пулю прямо в крестец, а потом, со слезами на глазах, отказалась добивать несчастную животину. Пришлось дострелить самому. Парадокс, однако: раненых кромсает – любо-дорого посмотреть, а вот кабанчика… Ох уж мне эти барышни…
Дело уже шло к вечеру, мы добрались до небольшой мелкой речушки, никак не отраженной на карте, и стали подле нее на ночевку.
За готовку взялся Ла Марш; оказывается, в Марселе он владел небольшим ресторанчиком.
– Совсем небольшим, – скромно заявил француз и добавил, отчаянно жестикулируя здоровой рукой: – Но лучшим во всей Франции!
Даже так… Спрашивается, а какого черта он делает в Африке?
– Пьер, расскажите мне, как вы оказались здесь? И самое главное – для чего?
Француз объяснил своему помощнику, как отделять мясо от костей, и присел рядом со мной.
– Видите вот этого мальчика, господин капитан? – Пьер ткнул рукой в помощника. – Это Франсуа Дюбуа. Он обычный мелкий воришка и мошенник. Вот тот лысый крепыш с усами, Валери Симон, – булочник из Парижа. Рядом с ним Жозеф Галан – поэт, Александр – бродячий музыкант, Георг – бывший полицейский, со своей темной историей, а Даниэль – парижский буржуа, причем не из самых бедных. Как вы думаете, для чего эти совсем разные люди приехали в эти забытые богом края?
– Честно говоря, не знаю, – пришлось ответить откровенно, так как я действительно терялся в догадках. Лично я сам, по своей воле, никогда бы не поехал. Слишком уж чуждая страна. И идеи чуждые.
