Феерия для другого раза I - страница 85
– Перескажите мне «Путешествие» в двадцати словах!.. и с фотографиями!
Я сокращаю! Обрубаю! Выбросьте криминал! Должны быть Вовенарг, Лабрюйер, читатель хочет двадцать пять строк и в придачу красотку в высоких сапогах и прозрачном нейлоне! телесного цвета! Вот вам их вкусы!
Арлетт смогла бы мне немного помочь! бедный я бедный лирик, флейтист-комик! Как только меня терпит молодое поколение! У меня есть время подумать о Жюле, но если я вам расскажу о нем все, Исполнительный суд этим воспользуется и наконец-то перевернет мои песочные часы.
– На небесах мы станем другими! Монмартр взорвется! все заминировано!.. От Батиньоль до Дюфайель!
Я вам передаю слова Жюля…
Он знал все… предусмотрел все… у него были невероятно крепкие связи в высоких кругах… Исполнительный суд под его каблуком! Одно слово Жюля, и они меня выбросят… даже отсюда, сейчас же… отсюда, где я гнию!.. они снова возят тележку!.. и снова дразнят меня вдесятером, впятнадцатером!.. катят дальше, чем в Ашер! или заставляют биться головой о стену! Здесь, в моей канаве! между двумя и тремя часами! Они пользуются посещениями! они довели до безумия 116-го… Я его увижу завтра на носилках… носилки накрыты плотной простыней… Они уносят его в морг… он был для меня загадкой, этот 116-й, он поверял свои жалобы Небесам… чем больше у него было обид, тем сильнее он радовался! Небеса обслуживали его!.. Для меня это было бы еще одним унижением. Я, конечно, более известен, чем любой мистик!.. Я никогда больше не увижу ни тетушку Эстрем, ни Клеманс, ни храбреца Тото!.. Хорек никогда не пробьет стену! Если бы он пробил ее одним точным ударом, я бы мог закончить свой труд!.. но он никогда ее не пробьет.
Я его пристыдил в лазарете.
– Ты себе только лоб ободрал, дрянь ты этакая!
Я показываю ему его рану…
Я потерял семь поэм! Семь! Там, наверху, в мусорных баках Гавено!.. семь поэм, семь взлетов души моей, посланий, которые могли бы возносить людей на Небеса, целый век! и вот! бешенство иконоборцев! Страшный Суд в песочных часах! Семь неоценимых поэм! Я не слишком жалуюсь! Я не осмеливаюсь больше! Чтоб тетушка Эстрем, Клеманс и малыш Тото приглушили мои жалобы! они готовят месть!
Чтоб им ответить! Извините!
Жюлю, о котором я разглагольствую.
Я смягчаю… умеряю свой пыл…
– Повторяйте точно, в ритме «Дайджеста»! и держитесь за голову обеими руками!
Они меня смешат, «эНэРэФ»! А как насчет «Интерната»? в сто слов? Ничего не пропуская?
Клеветники постыдно опоздали! Они опоздали на два века, простофили! косноязычные лжецы!
Двумястами… тремястами годами раньше! мы бы! посмеялись! Лабрюйер с нами!*[438] Матч выигран! Матч с Культурой! я даже не хочу обманывать, говоря о своих возможностях, своих преимуществах!
Уж я бы повеселился лучше, не будь моя задница в кровавых ранах, будь она без нарывов и струпьев! Уж я бы вам продемонстрировал мистерию, как Папа! Я говорю вам! Я отвечаю за свои слова! Если бы у меня не гнили внутренности от дизентерии и сухой гангрены! Если б я не оглох из-за стука бесконечных поездов! Ах, меня бы приписали к лику святых! Но я уже жаловался тысячи раз… я больше не буду жаловаться! Я сожалею обо всем!.. Я сожалею, что вы идете на войну, а я не могу вам помешать, и что вы вернетесь оттуда изнемогающим от ужаса, посмешищем, без оружия и знамени и что вы меня обесцените еще больше и бросите меня в тюрьму, заставите возить в тачке навоз из Ашера, зарабатывая медаль «За заслуги в сельском хозяйстве» первой степени!..
Это по-рыцарски?… Я вам говорю о Роланде… о Пипине Коротком… о Баярде!.. баста!.. вы так ничего и не запомнили!.. лук-порей… тачка!.. вот!.. Если они придут за мной, я откажусь!.. я не хочу выходить, я запираюсь!.. Я сам себе разобью голову! Я могу! Я, как Хорек!..
