— А как эта машина попала к вам в руки?
— Один господин привез ее из Америки и решил продать через нас. Это модель 1924 года. По-моему, очень выгодная сделка.
— Разумеется, машину стоит посмотреть, — ответил мистер Каннинг с улыбкой и тоном искушенного человека, разбирающегося в автомобилях не хуже этого молодого продавца. Затем он мельком окинул взглядом автомобиль и, приняв решение, сказал:
— Я попрошу одного специалиста осмотреть машину. Если его оценка будет положительной, то тогда поговорим…
— Боюсь, что… — начал было молодой человек.
— Вот адрес, — невозмутимо продолжал мистер Каннинг, отправьте по нему машину, а я его об этом предупрежу. До свидания.
В течение следующих нескольких дней миссис и мисс Каннинг осматривали «хайуэй» и наконец дали заключение, что внешний и внутренний вид автомобиля их удовлетворяет. Специалист, оценив механические детали автомобиля, дал ему сертификат AI. Оплатив по счету 270 фунтов, мистер Каннинг стал владельцем «хайуэя», и Тонкс, личный шофер Каннинга, отпарковал машину по адресу Грей Лодж, близ Гилфорда, Суррей. Специалист обратил внимание Каннинга на довольно большое пятно на желтовато-коричневом вельвете на заднем сиденье и сказал, что это не его рук дело. Мистер Каннинг успокоил его, ответив, что пятно он заметил еще раньше, в магазине.
Мистер Каннинг, человек достаточно влиятельный, построил себе очень удобный и, с эстетической точки зрения, красивый дом в западном Суррее. Как и все, что его касалось, это свидетельствовало о наличии налога на сверхприбыль, а не о налоге на наследство. Социальное положение мистера Каннинга было весьма устойчиво, он пользовался уважением у соседей; его супруга, миссис Каннинг, женщина благовоспитанная, умела, как истинная шотландка, хорошо повеселиться и умело принять гостей.
Приехав домой на следующий вечер, мистер Каннинг узнал, что жена с дочерью уже успели опробовать автомобиль и отзывы были самые положительные. Миссис Каннинг особенно понравились пружины и заднее сидение; однако она заметила, что одно из окон дребезжало. Анджеле больше всего понравилось, что «хайуэй» мог развивать 70 миль в час.
— Но, знаешь, — сказала она, обращаясь к отцу, — Джимбо машина сразу не понравилась.
— С чего ты взяла? — спросил отец.
— Понимаешь, все время, пока мы ехали, он выл и возился. И как только вернулись домой, он как сиганет из машины в сад с поджатым хвостом!
— Что ж, ему придется к ней привыкнуть, — голос мистера Каннинга был тверд. Это означало, что он и слушать не желает о такой чепухе касательно избалованного и бестолкового спаниеля. — Тонкс уже стер пятно с сиденья?
— Он как раз сейчас этим занимается, — ответила Анджела, — чехол всего лишь нужно протереть бензином.
После ужина вся семья собралась у камина в гостиной. Джимбо развалился на полу, Каннинг был занят обычным развлечением, мастерски имитируя звук автомобильного клаксона, от которого Джимбо каждый раз приходил в восторг.
Но на этот раз собака лишь как-то неуверенно взглянула на хозяина и завиляла хвостом не больше, чем из простой вежливости.
— Видишь, — сказала Анджела, отлично знавшая характер Джимбо, — он не понимает, то ли ты пытаешься изобразить клаксон от старой машины, то ли от новой.
— Черт его подери! Да он просто спать хочет, — без особой уверенности произнес мистер Каннинг, — ну да ладно, я все равно возьму его с собой в субботу в Сауз-Ниллаз. Вообще-то я всегда говорил, что Джимбо — дурачок.
— Да он просто милашка! — негодующе вмешалась миссис Каннинг. — Иди ко мне, крошка!
Джимбо встал и неохотно поплелся к ней, всем своим видом показывая неудовольствие тем, что потревожили его покой.
— Завтра мы собираемся к Талботам, — продолжала миссис Каннинг, — но вернемся вовремя, чтобы успеть отправить машину на мойку.
Ее супруг что-то сонно проворчал и опять уткнулся в чтение «Кантри Лайф».
— Привет Уильям. Я вижу, ты не соизволил стереть пятно с сиденья, — сказала Анджела на следующий день шоферу.
Это заявление задело Уильяма. Он считал, что мисс Анджеле, которую он еще с детских лет учил водить машину, следовало обращаться к нему с большим почтением.
