— Ладно, — сказал Гарри со стороны дивана. — Если я окажусь там, и он использует мою кровь в зелье и снова станет человеком, то как мы найдем его крестражи? Ну, когда мы убьем его.
— К сожалению, Гарри, создавая крестражи, человек не только применяет заклинание и отделяет часть души, — мрачно сказал Дамблдор. Он поднял старый дневник Волдеморта и нахмурился. — Они будут спрятаны.
— А есть заклинания для распознавания душ? Это как-то… по-девчачьи, — сказал Гарри. Со стороны книжных шкафов до Гарри донеслось громкое фырканье.
— Да, оно пользуется популярностью в День Святого Валентина, — признал Дамблдор с улыбкой. Он достал палочку и чуть ли не лениво взмахнул ею, едва слышно пробормотав: — Animus revelio.
По комнате пронесся легкий теплый ветерок, и Гарри увидел медленно двигающийся искрящийся желтый туман вокруг головы Дамблдора.
— Ну вот, — улыбнулся директор, смотря прямо на Снейпа. — Это доказывает, что у профессора Снейпа есть душа.
Гарри ухмыльнулся, разглядывая темно-синие искры вокруг головы Снейпа, пока не заметил напряженный взгляд, направленный на него в ответ.
— А у Гарри Поттера их, похоже, две… — начал было Снейп, но умолк, оттолкнувшись от книжных шкафов и метнувшись к дивану, где поднял Гарри на ноги.
— Две? У меня не может быть две души, — возразил Гарри, замахав рукой над головой. Он не смог ничего почувствовать, и Снейп поймал его за запястье.
— Красная и белая, директор, — задумчиво произнес Снейп, за запястье поворачивая Гарри кругом. Гарри заметил решительное выражение на лице Дамблдора, отчего вдруг почувствовал себя неуютно.
— Что это значит, папа? — тихо спросил он, даже не пытаясь вырваться из хватки Снейпа.
Но тот наблюдал за директором со страшным выражением на лице.
— Вы чего-то не договариваете, Альбус? — спросил Снейп ровным и безэмоциональным голосом.
Это нарушило концентрацию директора, словно до этого тот ни разу не слышал, как Снейп обращался к нему по имени.
— Просто догадка, — наконец ответил Дамблдор. — Я надеялся, что она окажется ошибочной.
Дамблдор подошел к ним, но Гарри отшатнулся, когда тот понял руку, и врезался в Снейпа. На лице директора промелькнула грусть, но спустя мгновение он снова стал серьезен.
— Я подозревал, что Волдеморт мог ненамеренно создать еще один крестраж в ту ночь, когда пытался убить Гарри, — ответил Дамблдор, медленно поворачиваясь и отходя к своему столу.
— Что? — спросил Гарри, часто заморгав. Снейп чуть оттолкнул его, развернул и поднял голову за подбородок.
— Шрам, — сказал он, глазами изучая шрам в виде молнии.
— Да, — тихо ответил Дамблдор.
Гарри замотал головой, вырываясь из рук Снейпа.
— Сложности, которые испытывала Распределяющая шляпа, его порой слизеринские инстинкты, а также способность к змеиному языку, — перечислил Дамблдор. — Я всегда считал, что в ту ужасную ночь к Гарри перешла частичка Волдеморта, а теперь, боюсь, я знаю это точно.
Снейп упал на диван, глубоко задумавшись. Его руки были сжаты в кулаки, и он постукивал ими по подбородку.
— Как их можно уничтожить? — напрямую спросил Снейп.
Гарри переводил взгляд с одного на другого и заметил неуверенность на лице директора.
— Есть не так много способов, — сказал Дамблдор. — И нам, возможно, лучше будет обсудить их позже.
— Не надо хранить секреты от него, — предупредил Снейп, не шевелясь.
— Я не желаю говорить ни одному из вас, мой мальчик, — тихо сказал Дамблдор, усаживаясь за свой стол. Он открыл один из ящиков, и Гарри увидел, как он достал из него расколотую золотую чашу.
Этот разговор начал его нервировать. Гарри никогда не чувствовал в себе ничего такого, кроме змеиного языка, а потому ему трудно было поверить в то, что внутри его головы сидела часть души Волдеморта. Если честно, это совершенно выбило его из колеи, а потому он пытался не думать о деталях.
— Пока что мне известны только два способа уничтожить крестраж: яд василиска и Дьявольский огонь, — сказал Дамблдор, вертя чашу в руках. — Она принадлежала Хельге Хаффлпафф — довольно долго рассказывать, как она попала в мои руки — и она была крестражем.
