Один мешок добыт, неизвестно сколько еще впереди.
Во второй комнате было совершенно темно. Ни единой свечи не горело, и комнату освещал только свет, проникающий из двух окон справа от Гарри. Комната походила на гостиную, судя по мебели, скрывающейся в тени, с легкостью лавируя между которой, Гарри искал мешочек с золотом. В комнате стояли как минимум двое часов, и их несинхронизированное тиканье начало нервировать Гарри. Он нашел мешочек на батарее рядом с окном, что показалось Гарри немного странным. У него ушло несколько секунд, чтобы вспомнить, что в Тайной Комнате Том Риддл называл своего отца грязнокровкой, а потому в батареях не было ничего странного. Конечно, ведь это был магловский дом.
Третья комната была ярко освещена ревущим в очаге пламенем, перед которым в центре комнаты стояло одно единственное кресло. Эта комната была точной копией той, что Гарри видел в своих видениях, а потому внутри него все сжалось от ужаса. За дверью комнаты он услышал шаги на скрипучей лестнице, но понимал, что это было лишь частью задания, и попытался убедить себя в этом.
Он стоял у двери, не смея пошевелиться, поскольку все пути к мешочку с деньгами, открыто стоящему посреди комнаты, были ярко освещены. Здесь совершенно негде было спрятаться.
Несколько раз вздохнув, он задался абсурдным вопросом, как бы поступил в этой ситуации хоббит, и решил, что лучше всего будет применить прямой подход. Он быстро пробежал на носочках от двери к столу, подойдя к креслу со спины, чтобы не вспугнуть то, что в нем находилось. Он стянул мешочек с галленоами, позволив ему испариться, а сам побежал к двери и выскользнул за нее, не заботясь о том, сколько шума произвел при этом.
Последняя комната оказалась вовсе не комнатой.
Гарри затаил дыхание, стоя у двери, но так и не смог унять свое бешено бьющееся сердце. Дверь привела его на задний двор дома Риддлов, где в нескольких шагах от него возвышались железные ворота, ведущие на кладбище. Гарри в нос ударил запах землистого торфа. Воздух был влажным и холодным, и в нем ощущался привкус кладбищенского камня.
Погода повредила каменного ангела, охраняющего ворота, и он стоял там истрепанный и неподвижный, когда Гарри подошел ближе. Он казался огромным, и Гарри обуяло неприятное чувство, что каким-то образом ангел наблюдал за ним.
— Папа, я не хочу это делать, — прошептал Гарри, оглядываясь на ворота и кладбище. Он не видел мешочек с галлеонами и знал, что тот не покажется, пока он не зайдет внутрь. Татуировка начала медленно пульсировать барабанной дробью, которая лишь участилась, когда Гарри открыл ворота. Он зашел на кладбище, оглянувшись на холмистую местность и нестриженный газон вокруг могил. Гарри точно знал, почему эта “комната” была помещена здесь для практики.
Если Дамблдор придерживался мнения, что Волдеморт предпочтет регенерировать внутри дома, в безопасности закрытого пространства, то Снейп практически не сомневался, что ритуал будет происходить снаружи, где Волдеморт будет окружен своей почившей семьей и своим воскрешением сможет поиздеваться над ней.
Гарри быстро шагал мимо надгробий, учась передвигаться в траве так, чтобы не запинаться об нее. Он не обращал внимания на жуткие статуи, которые, казалось, слегка двигались, когда он не смотрел на них, и приметил по дороге несколько больших камней, за которыми можно было спрятаться.
Он замер на месте, когда несколько ворон пролетели над его головой, и настороженно следил за ними, когда те приземлились на мрачную статую ангела, охранявшего двойную могилу. Его дядя и тетя всегда считали ворон лишь досадной помехой для их сада, но Гарри читал о связанных с ними суевериях, когда учился в начальной школе, а потому почувствовал, что уже достаточно натренировался на сегодня.
— Папа, — закричал Гарри. Он не нашел последний мешочек с деньгами на кладбище, но больше это его не заботило.
Слева от Гарри открылась дверь, появившаяся из ниоткуда в кустах у покореженной металлической изгороди, и из нее вышел Снейп.
— Ты не нашел последний мешок, — заметил он, опытно перешагивая неровности на земле и двигаясь к Гарри.
