- Не перенапряги мозги, чудовище, - усмехнулся Северус, и шагнул вслед за Дамблдором, бросив в камин немного летучего пороха, выбрав пунктом назначения свои покои в Хогвартсе.
- Я люблю тебя, змей, - тихо проговорил я, улыбаясь своим мыслям, когда Снейп исчез в пламени. И только потом осознал то, что сказал.
Мерлин всемогущий! Я его люблю! ЛЮБЛЮ! Это же так грандиозно! А что, если я ошибаюсь? Я никогда никому не говорил этих слов, да и не чувствовал ничего подобного! Никогда!!! Не слишком ли рано, я озвучил чувства, которые возникли у меня к Снейпу? Верно ли я их интерпретировал? Ему я не буду пока говорить. Что если ему не нужны мои откровения. Откровения глупого юнца, впервые ощутившего свою нужность рядом со взрослым мужчиной. Боже, да мне же страшно! Надо переключиться на какие-нибудь другие мысли. Он сказал заняться чем-нибудь полезным. Пойду-ка я уберусь в комнатах. Физический труд всегда помогает собраться с мыслями. Может быть, до его прихода мне удастся разобраться в себе.
Глава 27. Взаимно
С того момента, как я впервые признался себе, что именно испытываю к Северусу, я не позволял себе дать слабину, и открыться ему в том, какие чувства бурлят у меня в душе.
Прошло уже больше недели, а я так и не решил для себя, стоит ли вообще ему говорить. Календарь на стене в кухне безжалостно напоминает, что времени у меня осталось не просто мало, а катастрофически мало. Тридцатое августа подкралось не то чтобы незаметно, а как-то внезапно.
Все время, после разговора с Дамблдором, я только и знал, что готовился к призыву фамильяра. И директор, и Северус в рамках открывшихся обстоятельств, наплевали на школьную программу, и каждый из них вдруг решил, что за оставшееся время должен впихнуть в мою многострадальную голову как можно больше знаний и умений. Как будто у меня нет впереди даже лишних суток.
Я, конечно, ворчу по этому поводу, но откровенно говоря, я их понимаю.
Вот же глупая моя натура! Директора я понимаю, и Северуса уже почти… а вот себя я понимать резко перестал!
Я оглядываюсь в прошлое, мысленно представляя себе события этого безумного августа. Ненависть, сменившаяся глубоким чувством. Доверие. Теплота. Фраза Северуса о том, что я «не мальчик для увеселения» - факты, которыми нельзя пренебречь в оценке его чувств ко мне. А ведь я уверен, что они есть, чувства. Но вот каковы они?
За прошедший месяц я, безусловно, стал старше. Мне частенько в последнее время вспоминается уверенный в себе Рон, вышедший из камина в обнимку с Гермионой, в день моего рождения. А в голове предательским набатом постоянно звучит фраза «если не сейчас, то, возможно, уже никогда». Никогда - страшное слово, преследующее меня всю жизнь.
Я давно привык, что «никогда» проклятием отделяет меня от жизни нормального человека. Я смирился с тем, что никогда не увижу своих родителей. Никогда не узнаю, что чувствует ребенок, которого мама целует в лоб перед сном, желая сладких снов. Никогда не сыграю с отцом в квиддич, и не поеду к бабушке… «Никогда» с годовалого возраста было моим приговором.
В начале июля я был уверен, что мне никогда не удастся найти общего языка со Снейпом и найти способ избавить мир от Волдеморта. А сейчас… Август принес с собой понимание того, насколько я был не прав. «Никогда» вдруг превратилось всего лишь в «сложно», растеряв налет фатальной неизбежности. Сложно, но возможно, однажды…
Поладить со Снейпом сложно. Убить Волдеморта - тоже. Но уже не невозможно.
Что изменится, когда новый я войдет в двери Большого зала первого сентября, свободный от довлевшего некогда проклятия «никогда»? Как будут реагировать на меня люди? Боже, о чем я думаю?! Разве мне есть до кого-нибудь дело? Хоть до одного человека, кроме мужчины, сидящего передо мной в кресле гостиной маленького затерянного на морском побережье домика? И все же, обрываю я сам себя, стоит ли ему говорить о том, что я чувствую?
- Северус, - тихо начинаю я. - Что будет с нами через два дня?
Он отрывается от чтения и смотрит на меня испытующе. А я продолжаю:
- Что будет, когда между нами вновь появится кафедра в твоем кабинете?
