Из окон его комнаты виден лес, окутанный легкой туманной дымкой. Под кронами деревьев еще властвует мрак, а верхушки, как пряник, покрыты туманной глазурью. Я лежу поверх одеяла и уже думаю, не забраться ли мне под него, ведь без пижамной куртки будет холодно, когда он прижимает меня к себе, утыкаясь носом мне в затылок.
Я ощущаю на своей коже его спокойное, размеренное дыхание. Его рука согнута в локте и полностью лежит у меня на груди. Его ладонь должна ощущать биение моего сердца. Я обхватываю его ладонь своей и погружаюсь в сон. «Я определенно не замерзну», - это последняя мысль перед тем, как я полностью погружаюсь в сон.
На этот раз я просыпаюсь от ощущения потери. Рассвет уже более заметен, но по ощущениям прошло не больше пары часов. Мне вдруг стало зябко. Он больше не обнимает меня. Увидел меня в своей постели, решил, что я сошел с ума, и перебрался спать куда-нибудь в гостиную? А потом я чувствую, что меня укрывает теплый немного колючий плед, а вслед за этим моей спины касается горячая кожа, и его рука вновь обнимает меня. Я хватаюсь за нее, как за соломинку. Я не отпущу его теперь. Теперь, когда знаю, что это такое, спать в обнимку, когда я чувствую его дыхание у себя на затылке. Я улыбаюсь и снова проваливаюсь в сон.
Утро приносит с собой птичий щебет. Не я один просыпаюсь под звуки природы. Только у меня явственнее слышно море. Он по-прежнему обнимает меня, а я смотрю в окно и боюсь повернуться. Потому что повернуться означает дать понять, что я уже проснулся. А это может повлечь за собой отповедь на тему того, что все мое поведение выходит за рамки дозволенного, обозначенные не далее как два дня назад.
- Я знаю, что ты уже не спишь, - говорит он мне прямо в ухо.
- Откуда? - отвечаю я. Какой смысл претворяться, если он уже в курсе.
- У тебя изменился ритм дыхания. Сейчас ты дышишь слишком поверхностно, чтобы не выдать своего пробуждения. Во сне ты дышишь глубже, - говорит он тихо.
- Ты слушал, как я дышу во сне?
- Да, - коротко отвечает он.
- Ты упертый идиот, Поттер, ты знаешь это? - говорит он чуть погодя, но ни в голосе, ни в интонациях нет всех тех красок, которое говорили бы о том, что он всерьез так думает.
- Да, я идиот, - подтверждаю я, тем же тоном. - Впрочем, мы оба такие.
- Не думал, что когда-нибудь с тобой соглашусь, тем более в таком вопросе и при таких обстоятельствах, - произносит Снейп. - Повернись ко мне.
Я не могу не подчиниться. С трудом переворачиваюсь, стараясь не увеличить расстояния между нашими телами. Я смотрю в его задумчивые темные глаза и тону в них.
- Я не понимаю, - начинает он, - зачем все это тебе. То, что я сошел с ума и возжелал студента, мало того - возжелал тебя, меня не удивляет. В этом плане я всегда выделялся. И, видит Мерлин, я старался всячески изжить в себе это чувство, хватаясь за свою ненависть к твоему отцу, и пытаясь вызвать в тебе ответную ненависть. Но я, видимо, бездарный учитель, потому что так и не научил тебя себя ненавидеть. С этим я смирился. Но зачем это тебе? Зачем тебе я?
- Я не могу этого объяснить, - начинаю я. - Ты - единственный, кто заставляет меня жить. Высмеивая мои страхи, разнося в пух и прах все мои теории о мире и о тебе. Ты - главная загадка в моей жизни. И я не хочу, чтобы еще у кого-то была хотя бы гипотетическая возможность тебя разгадать. А еще… мы же всегда стремимся к запретному и желаем недозволенного, или ты забыл?
- Не забыл, - говорит он и приближается своими губами к моим.
Весь мой опыт в вопросе поцелуев сводится к двум поцелуям с Чжоу Чанг. И, если вспомнить, ни один из них мне не понравился. Я рассуждал недавно над тем, что привкус слез абсолютно не соответствует моему представлению о счастье.
Но сейчас! Сейчас моя душа ярким солнечным лучом взвивается высоко в небо, когда его теплые и удивительно, поразительно нежные губы скользят по моим. Я захлебываюсь ощущением абсолютного безумного блаженства. Я плавлюсь, ощущая его язык, дразнящий уголок моего рта. Я размыкаю губы, и он завоевывает новую территорию, утверждая свои позиции. Я ласкаю своим языком его язык и впервые безоговорочно невообразимо счастлив. Я хочу остановить время, я хочу, чтобы этот поцелуй никогда не кончался.
