Чего уж тут спорить, это и так ясно.
* * *
* Артюр Рембо, «Моя цыганщина». Перевод П. Антокольского
Глава шестая. Скорпиус.
В своём кабинете Нотт усаживает меня в кресло у горящего камина:
- Посидите здесь, мистер Малфой, я сейчас вернусь.
А что мне остаётся делать? Сижу… Здесь приятно. Полумрак и тепло. Но я так замёрз по дороге, что никак не могу отогреться. Кутаюсь в поттеровскую куртку. Поднимаю повыше воротник и утыкаюсь в него носом: в этом месте чаще всего соприкасается с кожей куртки голая шея Джеймса. Здесь должен остаться его запах. У меня нет другой возможности узнать, как он пахнет; не могу же подойти к нему, например, в коридоре, и ткнуться носом ему в ключицу. А было бы неплохо. Только в следующий миг мне бы светил, как минимум, синяк на полскулы. Чтобы отбить склонность к экспериментам подобного толка.
Что-то тёплое, немного терпкое, немного горчит… И ещё одна нотка резкая, подчёркнуто мужская. Жалко, нельзя как-нибудь сохранить этот запах. Можно, скажем, стащить у Поттера шарф, но запах всё равно быстро выветрится. А куртку завтра придётся отдать.
Шикарная куртка, слов нет; драконья кожа - весьма практичный материал, и довольно красивый, только больно уж дорогой. Мне бы и в голову не пришло заказывать такую вещь. Да мне бы такое и не пошло. На мне мантии хорошо смотрятся, а для такой куртки нужно иметь фигуру, как у Поттера. Рост - под потолок, и плечи широченные. А ещё у него волосы… грива такая густая, можно половину зубцов из гребня оставить в такой шевелюре. Пальцы бы в неё запустить, запутать…
Хлопнувшая дверь прерывает мои мечтания. Профессор вернулся.
В руках он держит две склянки. Одну из них протягивает мне:
- Выпейте, мистер Малфой. Сначала вот это…
Во втором флаконе, вне всякого сомнения, перцовое зелье. А вот что в первом, который я неуверенно кручу в руках, - неизвестно. Но декан настойчиво смотрит на меня, так что приходится вытащить пробку из флакона и вылить в рот остро пахнущую бесцветную жидкость.
А после этого только сидеть и глаза таращить. В нос бьёт почище шампанского, а в мозг и вовсе словно ледяную иглу вогнали… И от этой иглы иней расползается по всему черепу, мгновенно выветривая, вымораживая весь хмельной кураж. Словно зимой в пустой комнате окно открыли настежь.
Теперь меня знобит ещё сильнее. Я пытаюсь поглубже зарыться в куртку Джеймса, стягивая её на груди непослушными пальцами.
- А теперь перцовое, - второй флакон профессор открывает сам и тоже подаёт мне.
От перцового зелья во рту всё горит, зато я начинаю согреваться, от горла до кончиков пальцев. А в голове - ледяная пустыня. Будоражащий контраст.
Нотт придвигает к камину второе кресло, садится и испытующе смотрит на меня. Ждёт чего-то.
Наконец мои ощущения приходят в относительное равновесие, и я начинаю соображать. Кабинет декана. Он поит меня протрезвляющим зельем. Меня, пятикурсника Скорпиуса Малфоя. В школе. Ме-ерлин, что же я натворил, а?.. Может быть, профессор Нотт окажется милосердным человеком и просто убьёт меня по-тихому, а не станет сообщать отцу?..
Да ещё Поттеры… Когда я вспоминаю, что нёс им там, на дороге, то чувствую, как щёки нестерпимо полыхают от позора. Ох, Салазар великий, как меня так угораздило? Чтобы я ещё хоть раз… хоть глоток…
Я прячу горящее лицо в ладонях. Если бы можно было силой мысли покончить с собой прямо сейчас, я бы, несомненно, так и сделал.
- Что?.. Стыдно? - с насмешливым сочувствием спрашивает профессор.
Я киваю, не отнимая ладоней от лица.
- Это правильно, - соглашается он. - Адекватная реакция.
Некоторое время мы сидим друг напротив друга молча. Мистер Нотт даёт мне возможность в полной мере насладиться адекватной реакцией.
Наконец я опускаю ладони и смотрю на него вопросительно:
- А что теперь?
Он пожимает плечами:
- А чего бы вам хотелось?
Как и всякий хорошо воспитанный мальчик, ответ на этот вопрос я знаю.
- Извиниться…
Профессор благосклонно кивает:
- Я вас внимательно слушаю.
Виноватую физиономию даже корчить не нужно, у меня и так другой пока не получится.
- Сэр, пожалуйста, простите меня… Я очень сожалею, что так вышло. Обещаю, что этого больше не повторится.
