— Мы печатаем поддельные газеты… Объявления для расклейки… Естественно, фейсбук, контакт, твиттер, инстаграм… Уже есть пару роликов для Ютьюба. У нас есть люди из милиции, армии, больниц…
— Стоп-стоп, погоди! Что ты хочешь затеять?
Алина улыбнулась.
— Зомби-апокалипсис.
Я смеялся, когда мы брели по улицам к её мастерской. Город вокруг постепенно затихал, с листьев падали капли, в лужах плавал оранжевый свет фонарей…
— Это невозможно! Никто не поведётся!
— Поведутся, ещё как. Или напомнить тебе о радиопостановке «Войны миров» в тридцать восьмом, когда куча народу ударилась в панику? А ведь бывали и другие случаи… Тарантизм, пляска Святого Витта в Средние Века…
— Чёрт, но… Но ведь это было давно! — сопротивлялся я. — Люди сейчас не столь наивны.
Она посмотрела на меня, и глаза её наполнились презрением.
— Люди, Женя, всегда одинаковы. Необразованны, тупы и легковерны. И полны скрытой тьмы, которую хотят выплеснуть наружу.
— И всё-таки мне не верится.
— Ну… Через пару недель сам всё увидишь. По телеку.
— Ух ты! Ну и заявочка! И откуда такая уверенность?
— Ты же знаешь — я к своим работам подхожу основательно, — ответила она, и вновь улыбнулась. Глядя на эту улыбку, я понял, что даже сейчас, спустя два года, готов ради неё на всё, что угодно.
— У нас даже есть несколько сотен добровольцев, которые будут бегать по городу, кусать людей, и так далее…
— Несколько сотен?!
Алина засмеялась.
— У нас хороший спонсор.
— Кто, если не секрет?
— Знаешь такой фонд — «Арт-Армия»?
— Это который какому-то олигарху принадлежит?
— Да, Островскому.
— Нихрена себе! Ну ты даёшь!
— То ли ещё будет…
Мы подошли к подъезду старого домика в стиле модерн, где в мансарде располагалась мастерская Алины. Там она и работала, и жила. А когда-то там жил и я.
— Может, тебе нужен ещё один зомби? — спросил я её, когда мы остановились у дверей. — Работа по дому, натурщик, покупки, постельные утехи…
Рассмеявшись, она взяла меня за руку. Я смотрел на её пальцы… Когда-то под ногтями всегда была краска… Но не сейчас. Теперь она почти не рисовала; всё больше перформансы, концепт-арт, и прочая чушь…
— Когда-то ты отлично справлялся с этими обязанностями.
Я улыбнулся, хотя на душе было паршиво: нахлынули воспоминания… Должно быть, ей тоже было неловко, так как она быстро забрала свою ладонь из моей, прошептав:
— Пока.
— Пока.
— Следи за новостями.
— Обязательно.
Скрипнув старой дверью, она исчезла в подъезде, а я побрёл домой. Проезжавший мимо автобус окатил меня водой, но я даже не заметил.
Я вспомнил о новом перформансе Алины не через пару недель, а через полтора месяца. И узнал обо всём не из новостей.
— Ты слышал про вирус в Крыму? — спросил Авдеев, когда, привязав, наконец, буйного пьянчугу к койке, зашли в ординаторскую, и поставили чайник.
— Какой ещё вирус? — зевая, спросил я. Досмерти хотелось поспать часок: вроде и больных в отделении было немного, но смена отчего-то казалась бесконечной…
— Ну, что-то типа бешенства… Люди носятся по улицам, всё громят, кусаются, как бешеные псы… Ты что, телевизор не смотришь?
— Не смотрю, — ответил я, и улыбнулся. — Да это всё ерунда. Флешмоб какой-то.
— Есть смертельные случаи, — бросил Авдеев, и его слова пронзили меня, как ток.
— Что есть? — прохрипел я. Хотелось крикнуть, но слова безвольно высыпались изо рта, как песок.
— Женщину застрелили охранники супермаркета. Резиновая пуля пробила лёгкое.
— Господи…
— Пока ничего толком непонятно, но в Симферополе паника. Погромы в магазинах, пробки на выездах… Мой одногрупник, который там на скорой работает, говорит, что в больницах чёрте что творится. Притом что никакие анализы не показывают отклонений… Судя по всему, какой-то массовый психоз… Вроде хореи, или тарантизма… Но при этом передаётся вроде как через укус… При этом распространяются слухи о вирусе… В общем, похоже на какой-нибудь «Рассвет мертвецов»…
Вздрогнув, я уставился в темноту за окном… В чайнике бурлил кипяток, а я думал о том, что где-то недавно уже слышал о тарантизме…
Выскочив из ординаторской на балкон, я дрожащей рукой выудил из кармана халата телефон, и набрал Алину. Гудки… Гудки… Не отвечает. Достав сигарету, я щёлкнул зажигалкой, и, вдохнув дым, закашлялся. Не верилось, что слова Авдеева могут быть правдой… Уж скорее я готов был поверить, что он — участник Алининого «розыгрыша».
