Воскресенье, 12 августа 2012 года
Звук открывающихся гидравлических дверей и стук ботинок по плиткам пола пробудил Карен Поуп от забытья, похожего на обморок.
Журналистка лежала на кушетке в лаборатории «Прайвит», где заснула, сраженная усталостью и беспокойством. От Найта не было новостей с тех пор, как он вышел из дома через черный ход. Ни Поттерсфилд, ни Хулиган, ни Морган и никто другой в Скотленд-Ярде или «Прайвит» не знали, где он и что с ним.
Они ждали его в Челси почти до рассвета, потом Поттерсфилд уехала осматривать трупы женщин, обнаруженные на заброшенной фабрике, а Поуп и Хулиган вернулись в «Прайвит» проверить отпечатки, снятые в доме Найта, по базе данных военных преступлений на Балканах.
Результат проверки стал настоящим ударом: по всему дому отметилась Сенка, старшая из сестер Бразлик. Хулиган сразу позвонил Поттерсфилд. Инспектриса, в свою очередь, сообщила, что предварительная дактилоскопическая экспертиза недавно убитой женщины позволяет идентифицировать ее как Наду, среднюю из сестер.
Около восьми утра Поуп, не в силах побороть усталость, прилегла на кушетку, накрывшись одним из халатов Хулигана. Сколько же она проспала?
— Хулиган, проснись, — услышала она голос Джека Моргана. — На ресепшен тебя спрашивает сильно помятый растаман. Говорит, ему надо что-то передать из рук в руки тебе от Найта. Мне отдавать отказывается.
Поуп с усилием открыла глаза. Американец тряс за плечо главного эксперта «Прайвит», который только что очнулся от сна. Часы над ним показывали двадцать минут одиннадцатого.
Два часа двадцать минут? Поуп заставила себя сесть, потом поднялась на ноги и поплелась за Хулиганом и Джеком в холл, где на стуле у лифта маялся ямаец. Широкая повязка закрывала его распухшую щеку, одна рука была в гипсе и на повязке.
— Ну, я Хулиган, — сказал эксперт.
Растаман поднялся, морщась от боли, и протянул здоровую руку.
— Я Кету Оладува. Вожу такси.
Хулиган показал на гипс и повязку:
— В аварию, что ли, попал?
Оладува кивнул:
— Еще в какую, мужик. По дороге в Хитроу. Фургон в бочину въехал. Меня всю ночь в больнице продержали.
— А Найт? — ахнула Поуп.
— Ах да, — сказал растаман, извлекая из кармана пригоршню обломков айфона. — Он мне это дал вчера вечером, говорит — рули в Хитроу, а потом ко мне домой, найди Хулигана или инспектора какого-нибудь. Я пошел к нему домой, когда из больницы отпустили, а полицейские говорят — вы уже уехали, вот я сюда и дочапал.
— Чтобы передать нам разбитый телефон? — спросил Морган.
— До аварии он был целый, — с негодованием возразил растаман. — Найт сказал, что-то в этом телефоне поможет вам найти его детей.
— Блин! — Хулиган выгреб из рук Оладувы остатки айфона и бегом кинулся в лабораторию. Поуп и Джек побежали следом.
— Эй! — заорал им вслед Оладува. — А премия-то мне где? Он обещал!
Найт очнулся не сразу: какой-то самой древней своей долей мозг узнал запах жарящегося мяса. Найт не помнил, где он и кто он, только слышал густой чад.
Потом он понял, что лежит на чем-то жестком. Вскоре к нему вернулся слух: звук походил на ритмичный прибой, потом раздался статический треск и голоса в телевизоре. Тут Найт окончательно пришел в себя. Он смутно помнил, что вроде был в спальне со своими детьми, Мартой и Дерингом, прежде чем навалилась чернота. Найт пошевелился. Оказалось, он связан по рукам и ногам.
Зазвучала свирель с частыми вдохами и трелями, и Найт, с трудом открыв глаза, увидел, что он не в спальне белоснежной квартиры. Пол был деревянным, без ковра, и стены обшиты темными панелями, ходившими вверх-вниз, как волны в шторм.
Превозмогая тошноту, Найт закрыл глаза, слыша флейту и спор теледикторов. Передвинув голову, он сразу ощутил сильнейшую боль в затылке. Изабел и Люк лежали без сознания на полу, связанные и с заклеенными ртами.
Найт осторожно повернул голову, пытаясь понять, откуда доносится музыка, и увидел сбоку кровать с балдахином, занимавшую середину комнаты, а на ней Джеймса Деринга.
Несмотря на шок от удара, Найт сразу понял, что ожидает куратора музея. Телеведущий в больничном халате лежал на матраце, привязанный к четырем столбикам кровати, и от запястья прозрачная трубка тянулась к пакету, висевшему на штативе.
