Эти образы, если они возникают с достаточной ясностью и постоянством в образном сознании Третьего Плана, призовут к порядку тело Второго Плана и заставят его направить соответствующие импульсы в плотную телесную оболочку. Она же вернется к прежнему здоровью, как только ядовитые химические соединения, порожденные дисфункцией того или иного органа, изгоняются из организма, и если не произошло никаких органических изменений.
Этот процесс исцеления получил широкое распространение благодаря системе, известной под названием самовнушения. Наиболее тщательную разработку и далеко идущее применение дала этому методу Христианская Наука, в которой аспекты разума Пятого Плана побуждаются к сосредоточению на абстрактных принципах гармонии, вследствие чего контроль осуществляется именно с этого Плана.
Случаи истинного духовного исцеления, исходящего с Седьмого Плана, при котором Монада берет на себя управление всеми расположенными ниже телами и полностью определяет их состояние – в отличие от так называемого духовного целительства, основанного на религиозном самовнушении, – чрезвычайно редки.
При естественном порядке вещей в последовательном ряду форм постоянно осуществляется взаимный контроль, но человек, желающий возбудить силы какого-либо определенного тела до высокого потенциала, может воспользоваться этим целенаправленно.
Допустим, если человек, о котором идет речь, является творческой личностью, то он может в полном объеме задействовать потенциал своего астрального тела (ибо всякое творчество относится именно к Третьему Плану), привнеся в него свой интеллект в дополнение к воображению. При этом он обнаружит, что приложение конкретного разума к произведению, отчасти уже обретшему зримый образ, приведет к тому, что его эмоции сконцентрируются в художественной форме, иными словами, к той конкретизации, которой не было бы и в помине, если бы за эмоциональными силами Третьего Плана не пылал вдохновляющий творца огонь.
Точно так же и на Четвертом Плане, или Плане Конкретного Разума, для полного осознания значения обдумываемых фактов, он должен задействовать свою энергию абстрактного мышления. Абстрактное же мышление должно черпать свой стимул в самом духе.
Это взаимодействие между двумя формами человека, необходимое для творческой работы, то есть для конкретного проявления силы внутри индивидуума, предоставляющее в распоряжение этой силы материальную форму того или иного Плана – то ли писаное слово в ментальном Плане, то ли звук или цвет в Астрале – рассматривалось бы ученым-эзотеристом как непреходящий пример полярности, лежащей в основе всякой творческой деятельности.
Иногда, впрочем, можно повернуть этот поток вспять. Скажем, человек пожелает стимулировать ту или иную форму средствами низшего, а не высшего Плана. Так, он может заставить свой конкретный разум привести в состояние активности разум абстрактный.
В этом случае мы будем иметь дело с человеком, который ставит абстрактные принципы на службу частностям и требует, чтобы законы мироздания совпадали с его собственными представлениями о добре и зле. Такой тип на свой лад толкует идеи, высказанные людьми, намного превосходящими его по развитию, и затем преподносит их как подтверждение своих взглядов.
Такие люди односторонни, фанатичны, невосприимчивы к доводам разума и неспособны увидеть в вещах никакую другую сторону, кроме той, что предопределена ими заранее. Так природа низшего Плана ограничивает вдохновение при контакте с Планом высшим.
В равной степени люди, чьи эмоции побуждают их к интеллектуальному труду, склонны искать скорее доказательства своей правоты, чем стремиться к постижению истины, а там где эмоциями правит аппетит, а не рассудок, мы имеем дело с неуравновешенным, непостоянным, неистовым человеком, для которого «всего понемногу и ничего надолго», рабом своих эмоций, которому недостает ни движущей силы, ни разума, чтобы реализовать свои мечты.
Там, где инстинктами правят физические ощущения в большей степени, чем нежные чувства, которые лишь и могут воплотить их в форму человеческой любви, мы имеем дело со сластолюбцем, жестоким либо чувственным, в зависимости от того, в какую сторону направятся его страсти под воздействием эндокринных желез.
