У греков тоже были партии и были философские споры. Но партии у них были чисто политическими объединениями. Они возникали у греков на базе общих интересов, по отношению к чему-то очень простому, приземленному.
Скажем, была в Афинах «морская» партия. В нее объединялись все, кормившиеся от моря, — моряки, рыбаки, владельцы кораблей, торговцы заморскими товарами и рыбой. Эта партия считала, что накопленные в войнах средства Афин надо потратить на строительство новых кораблей.
Была другая партия эвпатридов — богатых землевладельцев. Ее представители считали, что деньги государства надо тратить на поддержку тех, кто производит оливковое масло и вино.
Философские споры продолжали волновать греков независимо от столкновения и борьбы партий. Греки сходились на главной площади города-государства, на агоре, и спорили до хрипоты: из атомов состоит мир или все произошло из воды? Порой начиналась даже рукопашная — и таким способом «доказывались» философические истины.
Но никому из греков не приходило в голову связать философию и политику. Не было логики: раз мир порожден водой — значит, должна победить морская партия! Или — если мир состоит из земли, то и деньги надо потратить в интересах партии эвпатридов.
Их партии были очень прагматичными и существовали независимо от споров про то, как и из чего возникла Вселенная. Греки отделяли материальное от идеального.
Иудейские же партии были идейными. Если Бог сказал так, и мы правильно поняли слова Бога, переданные через пророка, — ничего не поделаешь, надо переделывать и весь материальный мир. Иудеи времен Вавилонского плена были новаторами и здесь: они изобрели феномен идеологии. А где идеология — там и раскол, вплоть до гражданской войны — потому что ведь известно, люди всегда принимают разные идеологии.
В государствах Селевкидов и Птолемеев одну партию составили злополучные «эллинизированные». Возглавляли эту партию не кто-нибудь, а первосвященники Иерусалимского храма с именами Язон и Менелай. Нет-нет, я не шучу — иудейских первосвященников действительно звали этими эллинскими именами!
Другая партия, хасидеи — то есть «чистые», отстаивала чистоту своей веры — конечно, как они сами ее понимали. Их лозунги по отношению к эллинской культуры очень напоминали лозунги современных мусульманских фундаменталистов: никаких заимствований.
Хасидеи продолжали строить синагоги по образцам античных храмов и называть их этим эллинским словом. В самом Талмуде используется не меньше 2500 слов из греческого языка.
Но в Талмуде все греческое отвергается и предается ритуальному поруганию.
Правда, в Талмуде греческие слова использовались неумело, явно без знания даже основ греческой грамматики. Тем более не владели талмудисты греческой философией. Хоть бы знали, что именно поносят…
В Талмуде не упоминается ни Платон, ни Аристотель, ни Плотин, а лишь малоизвестный Авномос из Гадары и Валаам (Билаам по-еврейски). Эти двое почитаются как два величайших мудреца неевреев. Писать такие вещи раввины могли только по чудовищному невежеству.
Упоминается еще Эпикур, которого поносят как символ всех мыслимых и немыслимых пороков. Греческое слово эпикуреец (апикорос в еврейском произношении на иврите) стало страшным ругательством. В Талмуде так называли всех безбожников, а сегодня это название для еретика в идише и среди религиозных евреев в иврите. Тут вообще не знаешь, что и думать: ведь все до единого эллинские философы с точки зрения иудаизма — язычники и безбожники. За что такое выделение именно Эпикура?!
Эллинской литературы раввины тоже не знали и из всех эллинских авторов упоминают лишь Гомера. Наверное, Гомера действительно трудно было не знать: это как жить вместе с русскими — и не знать Пушкина. Гомера греки учили с детства, постоянно цитировали. Но обо всех остальных греческих писателях и поэтах составители Талмуда попросту не слыхали, что тут поделать.
