— Лейурус квинкестриатус, — сказал Хилтс. — Еще их называют «смертельными охотниками». Одна из самых опасных разновидностей скорпионов в мире. В дневное время они предпочитают прохладные темные места, а ночью выползают наружу, чтобы поохотиться.
Финн молча кивнула, стиснув зубы. Даже воспоминание о звуках, произведенных ядовитыми тварями, наводило ужас. Она непроизвольно отпрянула от входа.
— Ну так как?
— Мы зайдем, — сказал Хилтс. — Обрушившаяся стена наверняка их распугала.
— А что, если кто-то из них остался там?
— Наступи на него, вот и все.
Ухмыльнувшись, Хилтс пригнул голову и вошел в пещеру. Тяжело сглотнув, Финн последовала за ним.
Пролом в старой кирпичной кладке наполнил помещение светом. Первоначально оно, очевидно, представляло собой не более чем маленькое углубление под навесом, предлагавшее убежище от палящих лучей солнца, однако в незапамятном прошлом каверна была искусственно углублена и расширена. Однако если в древности скальный тайник служил, подобно пещере в Кумране на побережье Мертвого моря, местом хранения манускриптов, то в Новейшее время превратился в склеп. В одном углу находились пять мумифицированных тел в лохмотьях, в которых еще угадывалась униформа «пустынных крыс». Два из них были скрючены, как зародыши в материнском чреве, одно выглядело так, будто человек застыл на четвереньках поверх похожего на алтарь камня, еще одно находилось в сидячем положении, привалившись спиной к стене, а пятое, наполовину присыпанное камнями, лежало на полу пещеры лицом вниз, сжимая в длинной, тонкой, иссохшей руке позеленевший медный цилиндр. Верхушка цилиндра отсутствовала, внутри он был пуст.
Задняя часть пещеры была завалена грудой песка, оставшейся после случившегося в давнем прошлом обвала.
— Пропавшие солдаты, — пробормотал Хилтс.
Он наклонился и начал бережно разбирать то, что осталось от мундира солдата, сжимавшего медный цилиндр.
— Поосторожнее со старыми боеприпасами, некоторые из них могут оказаться взрывоопасными.
По всей пещере было раскидано оружие — старые винтовки системы Энфилда, огромный пулемет «Льюис», пистолет-пулемет Томпсона и более полудюжины гранат Миллса.
— Интересно, почему они умерли? — сказала Финн. — Похоже, смерть настигла их внезапно.
Хилтс сдвинул в сторону ногу осматриваемого им тела, и на виду оказались высохшие хитиновые оболочки полудюжины существ, похожих на тех, которые только что поспешно удрали.
— Они растревожили гнездо скорпионов. Для того, чтобы убить человека, достаточно всего одного укуса, а каждого из этих бедняг, должно быть, ужалили десятки раз. Не самый приятный способ расстаться с жизнью.
Хилтс достал из внутреннего кармана рубашки покойного старый бумажник и открыл его. Истонченные, словно сделанные из бумаги остатки внутренних органов человека лежали, как пыль, в костистой полости его грудной клетки.
— Что-нибудь интересное? — спросила Финн.
— Счет из бара «Шеферд-отеля», членская карточка клуба «Виктория», читательский билет библиотеки Хаддона в Кембридже. — Он порылся в бумажнике. — Ага, вот и удостоверение личности. Профессор Джордж Поккок, Служба стратегических операции, Грей Пилларс, Каир. Там, если не ошибаюсь, располагалась штаб-квартира этой конторы.
— А библиотека Хаддона относится к факультету археологии. Там познакомились мои родители.
— А Служба стратегических операций — это шпионы. Этот малый не был бойцом глубинного патруля.
— Шпион-археолог, посланный на поиски Педрацци?
— Похоже на то.
Хилтс сунул бумажник покойного в карман своей куртки, задержался, чтобы сделать несколько снимков, а потом направился в глубь пещеры.
Финн, на которую вдруг накатил приступ клаустрофобии, подошла к выходу и выглянула из пещеры. Снаружи, в лежащей внизу панораме военного времени, все оставалось по-прежнему, разве что посвежевший ветер, со стонами продувавший каньон, добавил кружащего песка. Небо над головой сменило голубой цвет на безобразный, словно старый синяк, шафрановый. Погода явно менялась к худшему. Она повернулась, чтобы сказать об этом Хилтсу, но увидела, что он увлечен какой-то находкой. С легким беспокойством она отвернулась от выхода и, боязливо поглядывая под ноги, двинулась к фотографу. Дойдя до него, она увидела, что он рассматривает крышку большого — четыре фута в высоту, три в ширину и около шести (край был засыпан песком) в длину — каменного ящика. Камень покрывала резьба — что-то вроде изображения горгоны Медузы с клубком извивающихся змей вместо волос. Вокруг головы, как на монете, шла едва заметная, почти стертая надпись.
