— Что ж, Лемми? — спросила она, — это так-то встречают друзей?
Я ответил ей со смехом:
— Тысячу извинений, милая дамочка, я нахожу вас восхитительной, но к сожалению, должен сказать, что не знаю вас совершенно, а чтобы забыть такую, как вы, вероятно, надо сойти с ума.
Она улыбнулась, показав два ряда перламутровых зубов.
— Ну, ну, Лемми, ты что же, не помнишь вечер в Нью-Йорке, когда ты до того напился, что тебя пришлось отвезти домой? Ты отлично помнишь тот знаменитый ужин, который Сколлер дал в "Ритце"… Ты так и не вспомнил потом, кто отвез тебя домой?
Я невольно свистнул.
— Вот это да! Итак, это ты. Да, можно сказать, что жизнь, тем не менее, странная штука.
Я вспомнил ее. Я оказался на этом вечере и выпил немало дрянного алкоголя, сами понимаете. Это она отвезла тогда меня домой, во всяком случае, она претендует на это. И, вероятно, так оно и было, иначе откуда бы она про это знала?
— И что же мы теперь предпримем? — спросил я.
— Садись в машину, Лемми, мне надо поговорить с тобой.
Я вам повторяю, что никогда не следует упускать хороших возможностей. И я сел в машину. Она отъехала и повернула вокруг Полл Молл. Совершенно очевидно, что эта мышка меня знает, так как она рассказала мне о целой куче вещей и о местах, где я болтался. Она также говорила и о своей подружке Лилиан Шульц, которая, я знаю, сейчас также в Англии. Потом она предложила мне зайти выпить виски, чтобы отпраздновать встречу. Во время разговора я заметил, что мы находимся уже на Найтс-бридж. Вскоре машина свернула на поперечную улицу, потом проехала по другой и, наконец, остановилась перед роскошным зданием.
Мы вышли из машины и сели в лифт. Подойдя к двери своих апартаментов, она повернулась и посмотрела на меня.
— Ты знаешь, Лемми, это просто восхитительно, что я вдруг натолкнулась на тебя. Замечательно встретить старого друга в этих краях!
Мне невольно в голову полезли разные мысли. Я говорил себе, что не следует развлекаться с красотками, когда приехал для того, чтобы заниматься делом Миранды. И вместе с тем, какой-то голос шепчет мне, что мужчина имеет право жить так, как ему хочется, что эта девочка, действительно, лакомый кусочек, и мне, действительно, очень хочется знать, что она на самом деле думает обо мне.
Пока я так рассуждал, она открыла дверь и проводила меня в холл, где включила свет.
— Раздевайся, Лемми, — сказала она, — и входи.
Она прошла в другую дверь. До меня донесся приятный звук шуршанья льда в стакане. Я положил свою шляпу, повесил плащ и последовал за ней, но, подойдя к двери, остановился, как вкопанный. Напротив двери на кушетке расположился Сигелла. Пистолет в его руке был направлен прямо на меня.
— Итак, пижон, — бросил он, — входи!
ДЕНЬГИ ИЗ АМЕРИКИ
Если говорить о неожиданности, то я, действительно, обалдел. Секунд на десять я потерял дар речи. Я находился в Англии, в Лондоне, а передо мной сидел полный комплект, вся организация Сигеллы. Сам он развалился на диване и был одет очень элегантно, напоминая манекен, выставленный в витрине у Скуайра, портного элиты.
Расположившись в разных углах комнаты, все остальные смотрели на меня с внушающей беспокойство веселостью. Тут был Йонни Малас, Лефти Скутерби — английский мошенник, который убежал из тюрьмы в Оберне с помощью картонного пистолета, Герман Шульц, Вилли Карначи и его брат Джинто, самая прекрасная шайка. Позади Сигеллы я увидел Тонни Рио, Франка Капаччи, Джимми Риксина из Швеции и еще некоторых типов, которых я не знал. Прямо "Парижский клуб" в Толидо, где собираются гангстеры.
Я посмотрел на женщину. Она села на диван и ждала, пока Малас приготовит ей виски с содовой. Мне она улыбалась немного насмешливо.
— Смейся, куколка, — сказал я ей, — ты проделала хорошую работу, ничего не могу сказать. Я не доставил тебе хлопот, а? Подумать только — захватить меня, как деревенского профана. Ладно, ты настоящая шпионка, а я — король лопухов. Но остерегайся. В один из ближайших дней я заставлю тебя проглотить твою змеиную улыбку.
Собравшаяся в комнате публика, услышав, что я позволяю себе угрожать этой девице, страшно раскипятилась, а мне эта передышка нужна была для того, чтобы поработать мозгами, ибо дело приняло оборот, который мне совсем не нравился.
