Он широко повел рукой и рассмеялся.
– Это было нелегко, – сказал Юбер. – Мне очень хотелось рассмеяться им в лицо и послать их к черту.
– Я вас понимаю, это, должно быть, ужасное напряжение. Во всяком случае эта история оставила мне свободной вторую половину дня. Мне поручено убедиться, что ваше умственное расстройство не повредило научным знаниям.
– Я очень старался говорить с ними о ракетах!
Монтелеоне потер руки и налил себе новый стаканчик водки, предварительно предложив Юберу, который отказался.
– Ладно, теперь можно расслабиться. Расскажите мне, как вы сумели пробраться в Россию, а потом в Сталинабад, и как сумели здесь поселиться. Я догадываюсь, что у вас были... как это называется? Контакты, кажется?
– Если хотите. Так вот, это очень просто. Я переплыл Амударью, не знаю, где точно. Потом дошел до шоссе и стал "голосовать". Приехав сюда, я спал в скверах.
Монтелеоне поднял одно плечо с гримасой дружеского осуждения.
– Ну! Ну! Не рассказывайте мне сказки! Это вы говорили в МВД!
– Это правда, – сухо ответил Юбер, неприятно изумленный, что итальянец спрашивает у него такие подробности.
Монтелеоне показался раздосадованным, потом выпустил колечко дыма и засмеялся.
– Мы поговорим об этом позже, – сказал он. – Знаете, я обожаю истории этого рода.
– При уходе отсюда вы переживете одну из них, будьте спокойны.
– Вы предупредили того, кто должен нас вывезти?
Юбер поморщился.
– Не думайте об этом, этот вопрос касается только меня. Вам остается следовать за мной, ничего не говоря. И избавьтесь от этой неприятной привычки задавать вопросы. Люди моей профессии этого не любят.
Итальянец покраснел:
– О! Простите меня, я не знал.
– Теперь знаете.
– Знаю. Могу я вас все же спросить, когда мы поедем.
Юбер пожал плечами.
– Когда захотите... Сегодня вечером, например... Я полностью в вашем распоряжении.
Монтелеоне задумчиво почесал подбородок.
– Ну что же, – сказал он, – почему бы не сегодня вечером? Зачем ждать? Мы выйдем через заднюю дверь и таким образом будем иметь впереди целую ночь, прежде чем будет объявлена тревога. Я надеюсь, мы будем далеко?
– Я тоже надеюсь на это, – прошептал Юбер.
Монтелеоне вдруг встал. Он нервничал.
– Может быть, сыграем в шахматы? – предложил он. Юбер не возражал.
– Если хотите...
Было уже начало пятого, а они все играли. Юбер выиграл у Монтелеоне две партии и проиграл одну. В ворота позвонили. Оба мужчины одновременно обернулись к окну, выходившему на передний двор.
– Что это такое? – сказал итальянец. – Мария никогда не звонит.
Они встали и пошли посмотреть. Возле ворот стоял Ханно Гугенбергер и разговаривал с милиционером. Шпет надел очки, а на плече у него висела сумка сантехника или что-то в этом роде.
– Я схожу, – решил Монтелеоне, – раз нет Марии.
Он вышел в прихожую и открыл входную дверь. Юбер подошел поближе, чтобы ничего не упустить из разговора.
– Что вы хотите?
Ханно ответил:
– Я слесарь по газовому оборудованию. Недалеко отсюда авария, и мне надо проверить давление.
– Хорошо, – ответил Монтелеоне, – входите.
Шпет прошел в ворота. Юбер понимал, что появление Ханно могло быть вызвано только очень серьезной причиной.
Ханно вошел в вестибюль.
– Где кухня?
– Сюда. Идите за мной.
Он прошел мимо Юбера, даже не взглянув на него.
– Где краны? – спросил он, еще не войдя на кухню.
– Здесь, в туалете, – ответил Монтелеоне.
Ханно засмеялся.
– Очень удобно, чтобы шутить с кухаркой.
Монтелеоне вернулся к Юберу в гостиную, и они продолжили прерванную партию. Но Юберу было трудно сосредоточиться на игре; присутствие Ханно в доме его слишком сильно волновало. Зачем он пришел? Что заставило его так рисковать? Чтобы передать сообщение, вне всяких сомнений... Какое сообщение? Ханно имел связь с мистером Смитом через агента-радиста. Получил из Вашингтона инструкции для Юбера?
– Шах, – торжествующе объявил Монтелеоне.
Юбер на несколько секунд сосредоточился на игре и сумел спасти своего короля.
Но вообще с него было довольно. Он позволил взять его королеву. Если Ханно хочет оставить сообщение, куда он его спрячет?
– Шах и мат! – провозгласил Монтелеоне.
Юбер сумел улыбнуться.
