Сразу после завтрака мы услыхали по внутренней связи глуховатый голос капитана Леха: «Капитан приглашает пресс-группу занять рабочие места на верхней палубе». Наша бригада состоит из меня, корреспондентов еще двух центральных газет и Агентства Печати Новости, оператора кинохроники. (В фотокорреспондентах надобности нет, так как кроме нас, журналистов, на судне, кажется, нет человека, который не располагал бы фотоаппаратом). В подкрепление приданы: Лев Маркович Киперфлак, и суперкарго Маша Находкина, Мария Ивановна, «звезда и украшение корабля», по высокопарной терминологии Льва Марковича. Наши остряки «выдали» ей прозвище «Суперкарга», что является чистой игрой слов и никак не соответствует действительности: это молодая, очень миловидная и обходительная женщина. Бригадиром к нам поставлен матрос Руденя, ученых степеней не имеющий, зато отлично осведомленный, что такое чистота на корабле и как ее наводить.
Киперфлак вообще-то попал на «Академик» случайно. Перед самым отходом в рейс неожиданно и весьма серьезно заболел наш заведующий материальной частью, и командование было вынуждено взять на эту должность того, кого предложило Министерство морского флота. Этот одессит сделал за свою жизнь два рейса на Черном море и один на Балтике и поэтому считает себя старым морским волком. Ходит с развальцей и не выпускает из зубов трубки, которую курить не умеет, и поэтому она у него постоянно гаснет. На корабле ему присвоили клички: первая — «Товарищ, везде наводящий порядок» — за приверженность к администрированию где нужно и не нужно, и вторая-«Рококо»-за пристрастие к этому словечку («Мария Ивановна — oro! — это сплошное рококо!»).
На уборку Киперфлак вышел в радужных шортах и шелковой рубашке в стиле «радость папуаса». Вид, как всегда, полный напыщенного достоинства, тем более, что рядом — предмет его воздыханий (Киперфлак очень влюбчив).
— Прямо — голландский петух! — шепчет мне Радий Макаренко младший научный сотрудник Института земного магнетизма, большой затейник и озорник. И неожиданно направляет шланг на Киперфлака. Мощная струя окатывает того с ног до головы. «Суперкарга» громко и заразительно хохочет и от этого становится еще привлекательнее.
— Хулиганство! — вопит Киперфлак.
— Пардон! — в комическом отчаянии восклицает Радий, шланг в его руке при этом подает еще основательную порцию океанской воды прямо в физиономию Льва Марковича.
Все это, конечно, грубоватая, но безобидная проказа: в тропической температуре одежда на Киперфлаке высохла бы через пять минут, но бедный Рококо в ярости бросает швабру и несется жаловаться капитану.
Он влетает в капитанскую каюту без стука. Капитан Лех сидит на кожаном диване в турецкой позе, поджав под себя скрещенные ноги, и беседует со Скобелевым (Геннадий Сергеевич и передал мне потом диалог между «кэпом» и Киперфлаком).
Лех Казимирович с участливым видом выслушал гневную тираду Киперфлака. После продолжительной паузы сказал, обращаясь к Скобелеву:
— А знаете, Геннадий Сергеевич, в моей молодости за такие штуки купали с раины…
— Что это такое? — оторопело спросил Киперфлак.
— Провинившегося на длинном лине сбрасывали с реи за борт и протаскивали под килем корабля.
Киперфлак озадачен:
— Мне кажется, Лех Казимирович, что для Макаренко это будет слишком суровым наказанием. Хотя, конечно, молодежь нужно учить. Распустились…
— Извините, Лев Маркович, но я имею в виду не того молодого шутника, а того, кто жалуется…
— Как же так? — пискнул Киперфлак, но «кэп» сурово оборвал его:
— А так: идете в море и боитесь соленой воды. Следовало бы списать на берег, как не соответствующе го назначению. На сей раз прощаю. Идите на свое рабочее место.
— Пустяковый человек! — резюмировал Лех, когда Киперфлак ретировался.
— Нужно было видеть физиономию нашего Льва, — от души смеялся Скобелев, этот «рыцарь печального образа», из которого вообще-то с трудом можно было выжать улыбку.
А «Академик» тем временем приобретал первозданный блеск и нарядность…
Хроники
XX ВЕК. «БЕТСИ». АВГУСТ
СЕНТЯБРЬ 1965 г.
«Бетси», одна из самых опустошительных бурь нашего века, не хотела признавать никаких закономерностей, которые выявили ученые в движении ураганов. Ее путь был неожиданным и прихотливым.
