Этот же юмор блещет в его письмах, открытках и надписях: «Дорогая Юнна Петровна, эта книжка писана 16 лет назад; когда она, наконец, вышла, я хотел её Вам послать, но не решился: легкомысленна. Но после того, как мне её похвалили разные неожиданные люди, решаюсь: вдруг что-нибудь да будет интересно? С днём рождения! Ваш М.Г.»
Об этой же книге вот что он пишет в «Записках и выписках»: «Я написал детскую книжку „Занимательная Греция“… Книжка прождала издания четырнадцать лет. Я думаю, что это самое полезное, что я сделал по части античности».
Книга, в которой Гаспаров «переложил всю греческую историю в анекдоты» (не путать с историей в анекдотах эстрадных юмористов!), стала бестселлером, и должна издаваться она постоянно, а не по случаю… Эта книга, безо всякого «духовного насилия», без ломки мозгов, весело и легко вводит читателя (от 10 до 100 лет) в европейский контекст, начисто лишённый утопических представлений о западе.
Книга «Записи и выписки» поражает своей цельностью и беспощадной откровенностью, хотя создана из фрагментов различных жанров. И кто бы ещё сотворил такое произведение, как не античник, который в 10-м классе точно знал, что уйдёт в «большое время» античности, чтобы не «задыхаться в малом»?
Читать Гаспарова — чистая радость, он прозрачен и прост, но не настолько, чтобы угасла свеча вопроса: «А так ли это?..» И весь Гаспаров немыслим без этого лучезарного скептицизма.
«Узкий специалист» в области классической филологии и теории стиха, он столь широк, зорок и откровенен в понимании-непонимании всемирной культурной истории, столь близок её ритмичной ткани, повторяемости её действительностей и недействительностей, столь изысканно прост и тонок в своём послании (невероятно разнообразных трудов), что истинное значение и масштаб этой филологии — действительность высочайшей культуры и поэтической мысли, действительность человеческого таланта и достоинства в постоянно меняющемся мире, вечно полном угроз, жестокостей и недействительностей. И, наконец, действительность волн благодарной любви современников. На этих волнах работают четыре времени: прошлое, настоящее, будущее и вечное. И я поймала на этих волнах такой вот листочек:
Стихотворение М. Л. Гаспарова
[1]Я не пишу стихов: может быть, десяток за всю взрослую жизнь. Это — отход от филологического производства: тогда я переводил Светония. Я забыл о нем и вспомнил только, когда мой товарищ С. С. Аверинцев, народный депутат, сказал мне, что оно кажется ему сейчас еще жизненнее, чем тогда.
Пришел веселый месяц май,
Над нами правит цезарь Гай,
А мы, любуясь Гаем,
Тиберия ругаем.
На площадях доносы жгут,
А тюрьмы пусты, тюрьмы ждут,
А воздух в Риме свежий,
А люди в Риме те же.
Недавней кровью красен рот
От императорских щедрот:
Попировали — хватит!
Покойники заплатят.
Кто первый умер — грех на том
А мы — последними умрем,
И в Риме не боятся
Последними смеяться.
Красавчик Гай, спеши, спеши:
Четыре года — для души,
А там — другому править,
А нам — другого славить.
Для меня Гаспаров не умер, а всего лишь развоплотился.
«Не нужно бороться за правду, достаточно говорить правду».
В прозрачных, струистых, светом пронизанных волнах «вечного времени» вижу прекрасное живое лицо с улыбкой лучезарного скептика. И улыбаюсь ему — с облегченьем, поскольку более он не страдает от здешней боли.
Но всеми глазами своими солёными в данный миг плохо вижу то, что о нём пишу.
Донос общественному мнению
письмо
18 октября одна упитанная московская газета (не скажу какая, поскольку опытным путем выяснилось, что большинство изданий жуть как боятся ее задеть) напечатала в один день три статьи о том, что выдающийся русский философ А.Лосев был отпетым антисемитом, черносотенцем и фашистом. Творцы трех статей на эту воспалительную тему дружно употребили один и тот же первоисточник, оригинал вот какого сорта: 66 лет назад гражданка Герасимова, пом. нач. ИНФО ОГПУ, в письменном виде пересказала своими словами свои мысли о мыслях А.Лосева, который как раз в то самое время был под следствием и сидел в тюрьме.
Под грифом «сов. секретно» ОГПушница шлет начальству «справку об антисоветской деятельности проф. Лосева» и материал, «характеризующий его рукопись», которую эта гражданка считает «законченной философ: кой и политической платформой воинствующего черносотенства», докладывая подробно наверх о том, кого «мы имеем в лице профес-:ора Лосева А.Ф. (37 лет…)».
