Настал день восьмой.
Начался он, между прочим отвратительно, ибо Борис Сергеевич был дежурным учителем в смене и одно это не сулило ничего хорошего. Кроме того, в расписании, как на грех, стояли самые трудные классы, а после изнуряющих шести уроков имело место тягостное заседание методсекции, следом за которым возник стихийный педсовет — выяснилось, что ученица седьмого класса на пятом месяцу беременности. И в довершении всего Бориса Сергеевича осчастливил своим визитом Леопольд Аркадьевич Згурский, шумно требуя сатисфакции за двойку по алгебре у "моей дочечьки Александриночки" Дочечька стояла тут же, зыркая на нашего героя глупыми, злыми глазами.
В восьмом часу вечера и в омерзительном настроении Борис Сергеевич добрался до квартиры и, открывая дверь, мечтал лишь об одном: залечь в ванну, а из нее переползти на диван.
Горячей воды не было.
Ну, и пусть, обречено подумал наш герой. Его не хватало даже на злобу. Ну и черт с ним, пойду спать… Он снял наконец тяжелое демисезонное пальто, швырнул его на вешалку и прошел в комнату.
У письменного стола, опершись щекой на руку, сидела Лена.
Вот и галлюцинации начались, подумал одуревший педагог. Привет, приехали…
— Здравствуй, милый, — сказала галлюцинация мягким голосом. — Обещала и как видишь здесь…
Лишь после этих слов, Борис бросился к гостье и зарылся лицом в ее душистые волосы…
Ну, ладно. Ну, пусть пять минут потешиться. Воля ваша, уважаемый читатель, но пять минут он заслужил. Пять минут не более. По их истечению автор намерен указать герою наряд противоречий в сложившейся ситуации. Ну-с, во-первых где зимняя одежда дамы? На улице, между прочим, то ли конец ноября, то ли начало декабря, а стало быть градусов десять ниже нуля, не меньше. На Елене же кроме сарафана — ничего. Засим хотелось бы знать, как она в квартиру проникла? Борис ей ключа не передавал, автор тоже. А без ключа… Сами понимаете.
Все. Пять минут прошло… Начали!
— Но как ты сюда попала… И в таком виде? — прошептал наш герой, на миг оторвавшись от возлюбленной — большего автор от него добиться не смог.
Лена открыла глаза и кончиком языка потрогала онемевшие от поцелуев губы.
— Успокойся, милый, — проговорила она. — Я отвечу на все твои вопросы. Затем и появилась. Только не перебивай. Слушай и постарайся воспринять все спокойно.
Затем, взяв Бориса за руку, почти насильно усадила рядом с собой.
— Ты готов?
Наш герой мужественно кивнул
— Тогда, — Лена чуть помедлила. — Вот тебе самое главное. Я — инопланетянка и зовут меня Цирин. Моя родина — планета Дарк очень далека от Земли, в другой галактике, той, что вы называете Малым Магеллановым Облаком. Мы — очень древний народ, на миллионы лет опередившие вашу цивилизацию. Владеем личным бессмертием и способны мгновенно перемещаться на любые расстояния.
Все это она выпалила без остановки, не отрывая глаз от лица своего визави, должно быть опасаясь за здравость его рассудка.
Но наш герой почти без потерь преодолел этот трудный участок — у него лишь однажды закружилась голова, когда он попытался представить расстояние, разделяющее две планеты. Что касается веры в правдивость слов Лены — Цирин, то она оставалась у Бориса непоколебимой.
— Нам знакомо множество цивилизаций, — продолжала между тем астральная подруга. — От совершенно негуманоидных, кстати, одна из них бурно развивается на дне метанового океана Сатурна, до почти таких, как наша. Однако на знакомстве все и заканчивается, даже едва заметные отклонения сводят на нет возможности полноценного контакта. Ты и представить себе не можешь, как наличие второй — сменной головы у Тракенов или трехножие у Зан-харов повлияли на тамошние философию, этику, культуру, не говоря уже о физиологии, — Цирин передернула плечами, словно вспоминая о чем-то неприятном. — Лишь на нескольких планетах обитают люди. Такие же как ты и я. К сожалению ни одна из этих цивилизаций не достигла в своем развитии уровня Дарка. Когда это стало очевидной истиной, был принят План. Суть его в том, чтобы переселить к нам несколько жителей от каждой планеты дать им наше знание и бессмертие. Затем, когда подойдет нужный момент, вернуть на родную планету. Чтобы там они могли стать учителями… Помнишь ли ты вечно неработающий телевизор на тумбочке в моей комнате?
