которое в скором времени будет определять историю страны
>{50}.
Подводя итог, можно сказать, что, как правило, советские информационные материалы все же не позволяли представить удельный вес тех или иных настроений в обществе. Составители сводок обычно подчеркивали массовость или, напротив, единичность подобных настроений, однако подобные оценки субъективны, ничем не подтверждены и в результате порой вызывают сомнения. Однако очевидно, что советское политическое руководство имело в целом достаточно полную и адекватную картину спектра настроений в обществе; при этом важнейшим условием достоверности информации являлся ее комплексный характер — перепроверка данных одних материалов другими. Время от времени информационные материалы сигнализировали о проблемах, появление которых не предвиделось и не осознавалось наверху. Контроль над общественным мнением позволял более эффективно влиять на него. Кроме того, система сбора информации способствовала контролю над всеми уровнями и разновидностями властных структур.
* * *
Пользуюсь случаем вспомнить добрым словом своих покойных учителей В.Г. Трухановского, Ю.С. Борисова и других, ныне здравствующих; поблагодарить друзей и сотрудников из Центра по изучению отечественной культуры Института российской истории РАН, а также коллег из ИРИ, научных институтов и университетов Москвы, других российских городов за поддержку и добрые советы при написании этой работы. Большое спасибо и работникам московских архивов, а также архивов Вологды, Екатеринбурга, Ижевска, Омска, Челябинска и др. за их всегда доброжелательное отношение. И, конечно, особое спасибо моей жене за ее помощь, поддержку и терпение.
Глава 1.
«Окно в мир можно закрыть газетой»:
Каналы получения информации о внешнем мире
В данной главе мы рассмотрим, по каким каналам проникала в советское общество информация о внешнем мире. Очевидно, что речь должна идти и об обмене информацией как таковой, и о личных контактах[6].
В публикациях последних лет советское общество, особенно применительно к периоду 1930–1950-х гг., часто определяется как «закрытое»>{51}. Одни авторы формулируют это достаточно безапелляционно. «Информационная блокада явилась частью общей блокады сферы духовной жизни народа… С начала 1930-х гг. можно говорить о полной информационной блокаде в СССР», — утверждает, например, И.В. Павлова>{52}. Другие подчеркивают, что «административно-чиновничья система особые старания прилагала для изоляции общества от событий и явлений, происходивших в зарубежном мире»>{53}. Третьи отмечают лишь создание предпосылок «закрытого общества»>{54}. Но одновременно само применение данного термина вызывает у части исследователей советского общества явное отторжение. Нередко в этой связи встречаются упоминания о пролетарском интернационализме, об обостренном интересе к внешнему миру у молодежи, особенно в связи с ожиданиями мировой революции, о «всемирной отзывчивости» русской культуры и т. д.
Конечно, вряд ли можно точно измерить степень «закрытости» того или иного общества от внешнего мира. Тем не менее вопрос о том, какая именно тенденция, на «закрытость» или «всемирность», в эти годы преобладала, заслуживает специального рассмотрения.
Прежде всего, необходимо развести два понятия, «государство» и «общество». История знает действительно закрытые государства (классический пример — Япония эпохи сегуната), однако СССР в те годы поддерживал дипломатические, торговые, культурные отношения со многими странами, советскР1е граждане выезжали за рубеж, в СССР существовала достаточно многочисленная иностранная колония. Более того, господствующая идеология претендовала на «всемирность», особенно в первые послереволюционные годы. Впрочем, и накануне Второй мировой войны в официальной пропаганде подчеркивалась перспектива превращения СССР в «мировую республику»>{55}. Существовала развернутая инфраструктура, специально предназначенная как для революционной деятельности и пропаганды (помимо Коммунистического (Третьего) интернационала существовали Коммунистический интернационал молодежи (КИМ), Красный интернационал профсоюзов (Профинтерн), Международный крестьянский совет (Крестинтерн), Красный спортивный интернационал (Спортинтерн), Интернационал инвалидов, Интернационал пролетарских свободомыслящих и т. п.), так и для расширения официальных культурных, научных и общественных связей с заграницей
