А Наташа очень старалась быть, как все. Очевидно, потому, что в душе она была иной и боялась — если об этом догадаются, она рискует остаться в одиночестве, подруги не любят странных девушек, а парни — тем более. Но быть, как все, — тяжкий крест, и необходимость прятать свои рисунки и вышивки, когда так хочется, чтобы похвалили, сильно угнетает.
Но прогулка и концерт не состоялись. Когда Мишка с Наташей сели за столик и заказали сок, висевшие на Мишкиной груди очки подали голос. Их обычный сигнал был довольно тихим, но сейчас прозвучал тревожный. Мишка быстро надел очки и увидел деда.
Дед лежал на полу и не шевелился. Над ним вспыхнули буквы и цифры.
— Что случилось? — спросила Наташа.
— Дед. Если верить ковру, уже минуты две лежит без движения, пульс слабый, давление, как я понимаю, подскочило. Ты извини — я съезжу, разберусь, что там с ним.
— Сколько ему?
— Сто восемь.
— Я с тобой.
— Погоди, я только вызов активизирую…
Мишка моргнул — и вызов мгновенно обозначился на экране медпункта. Туда же прилетели все цифры с датчиков, которыми были оснащены «умный ковер», постель и мебель в дедовой квартире.
— Сто восемь… — повторила Наташа. — Расплатись, а я вызову кар. Нам на какой ярус?
— На третий.
Ярусы считались сверху. Третий был самым дешевым — над ним как раз медпункты, офисы, школы, банки, спорткомплексы, продовольственные склады, теплицы, гаражи.
Двухместный кар понесся по спиральному коридору — это было быстрее, чем ждать очереди в лифт. За три минуты добрались до круга «Б», где жил дед.
У дверей уже стояли медики — мужчина и девушка в голубых халатах. Мишка приложил указательный палец к кнопке и впустил всех в дедово жилище.
— Хорошо, что пожилые люди живут обычно на третьем, — сказал врач, когда деда перенесли на постель и сделали ему нужные инъекции. — До нас недалеко. Я бы на вашем месте заказал ему браслет.
— Да, браслет…
Мишка понимал, что это значит. Дед теперь обречен на постоянные инъекции коктейля из лекарств и стимуляторов. Умный браслет, который снять невозможно, разве что струпа, будет вкалывать это каждые четыре часа, понемногу повышая дозу. Но если зазеваться и вовремя не сменить блок с коктейлем… Да и до какого предела можно повышать дозу?.
— Надо бы его детей предупредить, — подсказал врач.
— Я свяжусь с матерью.
Мишкина мать сейчас была в Эмиратах — работала консультантом в строительной фирме. Человек с российским опытом был в цене. Там, правда, другое, там пески. Но общий принцип тот же — не ввысь, а вглубь.
— Лучше бы ей прилететь.
— А как?.
Пассажирских рейсов зимой практически не было, только грузовые.
— Так будете оформлять заказ на браслет?
— Буду.
Наташа стояла у дверей, не понимая — оставаться ей тут с Мишкой или вежливо проститься. Как все нескладно получилось…
— Извини, — сказал ей Мишка. — Я буду ждать, пока доставят браслет.
— В квартире есть пневмопочта? — спросил врач. — Если есть, то это быстро.
Дед лежал на постели. Он уже открыл глаза и молча слушал, как врач и внук беседуют о браслете.
— Это для пожилых людей самое подходящее. Будь он помоложе — я бы советовал имплант, действующий по той же схеме. Но имплант — это хирургическое вмешательство… — и врач пустился в рассуждения.
Наташа, не зная, чем себя занять, подошла к постели.
— Помочь вам? — спросила она. — Водички, сока? Подушку поправить?
— Я хочу наверх, — тихо, но твердо ответил дед, — Наверх хочу… понимаете?.
— Понимаю.
Наташа видела — дед, только что получивший инъекцию, еще малость не в себе.
— Проститься…
— Зачем же обязательно наверх? — Наташа собралась было напомнить, что большой смотровой экран дает полный эффект присутствия в любом месте, в любом времени года.
— Проститься. С Москвой.
— Наверх — вам будет очень трудно. Вы полежите, вам станет легче, тогда…
— Нет. Наверх.
Мишка, проводив врача, подошел к дедовой постели.
— Ты слышал? — шепотом спросила Наташа. — Он наверх просится. Бредит, наверно.
— Это невозможно, дедушка, — твердо сказал Мишка. — Там, наверху, плохо сейчас, холодно… Туда никто не поднимается. И входы закрыты.
— Хочу наверх. Возьми с моего счета, заплати, пусть откроют.
