«Если», 2015 № 01 - страница 11

Он вообще-то лысый.

Шарахнуло и правда крепко: буксир словно прожгло насквозь, прямо косточки свои увидишь, отчего дыбом встало у всех что могло и не могло. С перепугу заглох реактор на всякий случай.

Темнота, красота — с потолка зачем-то искры сыплются, видимость ноль, тяги нет, связи нет, жизнеобеспечения нет, короче, ничего нет, все пропало, и все начинают взлетать над креслами.

Поди в такой обстановке поборись за живучесть корабля.

Спасибо хоть не орет никто благим матом, люди только шипят сквозь зубы. Потому что в зубах у экипажа ремни безопасности, а то совсем улетишь.

Электромагнитный импульс, убийца техники. В сто раз хуже обычного взрыва. Так бы просто разворотило пакет контейнеров к чертям, да и плевать, страховая заплатит, бросай пакет, лети домой. А тут — смертушка твоя из-за угла выглянула да подмигнула. Аварийный маяк должен был уцелеть, но пока спасатели отыщут буксир, реальный шанс загнуться, да ты еще докричись тех спасателей.

— Доложить о повреждениях! — рявкает капитан.

Этим он крепко озадачивает механиков: те пока ничего доложить не могут, у них все еще ремни во рту, оба торопливо пристегиваются.

Включается аварийка, загорается свет, идет телеметрия, капитан охватывает ее одним взглядом, чертыхается и, не дожидаясь подробного отчета, снова рявкает:

— Доложить о потерях!

Чем окончательно запугивает экипаж, поскольку на коммерческих судах так не командуют. Это по-боевому. Нет, ну про капитана разное подозревают, но сейчас люди просто не готовы быстро реагировать. Для начала всех в невесомости тошнит после сытного обеда, и все стараются лишний раз не открывать рот. Операторы вдобавок решили, что раз нештатная ситуация, надо бы занять места согласно протоколу, а не где попало, так что они уже отстегнулись, полезли в свой «пузырь» и на входе застряли.

И штурман пропал, но его тоже сейчас тошнит, если живой.

Капитана совсем не тошнит, он рычит невнятное, не обещающее ничего хорошего никому, но тут очень вовремя пилот казенным голосом произносит:

— Перекличка личного состава. Второй пилот — норма. Ходовая?..

У пилота много голосов, сейчас он выбрал такой действительно казенный, словно робот бубнит. Экипаж сразу как-то собирается, и обстановка более-менее начинает смахивать на рабочую.

Только нарды эти дурацкие летают повсюду. Но уже пошел воздух, их потихоньку отгонит к стене и прижмет к решеткам вентиляции, ничего страшного. Нарды — не проблема. Корабль по большей части сдох, вот проблема. Того и гляди сам вместе с ним сдохнешь.

— Главный механик — норма.

— Второй — норма.

— Грузовая?

— Оператор зацепа… Ой!.. Норма.

— Оператор маневра — норма.

— Штурман!

Тишина.

— Повторяю, штурман!

Никакой реакции.

— Штурман, я рубка, отзовитесь.

Глухо.

— Сидеть! — командует операторам капитан, а то эти два брата-акробата уже лезут из «пузыря» обратно, штурмана выручать. — Вы мне здесь нужны.

— Сопровождающий!

— Я! — сдавленный писк в ответ.

На буксире нынче пассажир — сопровождает груз. Такое нечасто, но бывает.

— Повторяю, сопровождающий!

— Норма, норма…

— Значит, так, — говорит капитан механикам. — Михал Иваныч, что там у тебя горит наверху? Устранить.

— Вовик! — коротко и емко бросает главный механик.

Второй механик отстегивается, взлетает под потолок, откидывает панель, из-под которой еще полегоньку искрит и тянет дымом. Заглядывает туда, морщит нос, сует под панель отвертку; раздается громкий сухой треск, и вылетает черное облачко.

— Устранил! — сообщает Вовик и широко улыбается. Простая душа, все ему весело.

— Устранил, — докладывает главный механик.

— Добро. Теперь будь любезен, Михал Иваныч, дай мне, во-первых, связь, а во-вторых, тягу. И радары, а то мы как слепые котята совсем. Действуй. Владимир, вам поручаю сначала найти штурмана и доложить, а потом идти на помощь главному механику. Выполняйте.

Механики гуськом вылетают из рубки.

— Пилот, аварийный маяк согласно протоколу.

— Включаю. Включил…

— Ну?! — спрашивает капитан несколько резче, чем стоило бы.

— Есть сигнал.

— Понял. Грузовая! Что там у нас с пакетом, хочу картинку…

Пакет контейнеров на месте, это уже хорошо, буксир не сносит с курса, значит, ничего там не дырявое и оттуда не сифонит. А то везли коллеги на сто восьмом какую-то цистерну, оказалось — жидкий воздух, прорвало у них, шибануло струей наружу, да с таким упором, что закрутило всю махину тяжеленную сразу в двух плоскостях, и маневровых двигателей не хватило, чтобы компенсировать закрут. Ну, говоря по чести, там два сопла оказались просто отключены по износу, и выпускать сто восьмой на линию было вообще нельзя, но механики талантливо имитировали внезапный отказ, о чем все знают и все молчат — а как вы хотели, работа у нас такая… Полчаса сто восьмой кувыркался геройски, ожидая, пока струя ослабнет, потом капитан увидел, что люди с ума сходить начинают, а это уже обстоятельство непреодолимой силы — и сбросил пакет к чертям собачьим. Написали им страховой случай, конечно, но нервишки порченые — никакая страховка не компенсирует.