— Он удаляется от поверхности! — испуганно выкрикнула Джиоти. — Надо поторопиться, пока еще не поздно!
Волвертон выдохнул и осознал, что до этого невольно сдерживал дыхание.
Пока роверы неслись по бесплодной равнине, он разглядел то, о чем говорила Джиоти. Бесформенная черная граница пузыря находилась в нескольких метрах над поверхностью астероида и упорно продолжала подниматься.
— Как мы туда попадем? — спросил Волвертон.
Кто-то из ехавших впереди выпустил еще одну ракету. Светящийся след исчез внутри пузыря.
— Здесь слабая гравитация, — пояснила Нозаки. — Возможно, мы сможем догнать пузырь, если прыгнем, но сделать это нужно до того, как он поднимется еще выше.
Роверы собрались под аномалией, словно на пикник. Как только они остановились, Волвертон выпрыгнул со своего места и взмыл на метр над землей. Когда его ноги коснулись поверхности, он уже смотрел вверх, на пузырь. Снизу он видел находившиеся внутри него звезды — не те, которым следовало быть в этой части неба.
— Мы пойдем сквозь него? — спросил он.
— Если мы этого не сделаем, — ответила Нозаки, — нам конец.
— Край слишком высоко над землей.
— До него можно достать, если прыгать с багажника.
— Кто будет первым? — поинтересовался Заремба.
— Я, — тут же вызвался Волвертон, опережая Нозаки. Он хотел встретить ее на той стороне, чего бы это ни стоило.
— Молодец, — ободрила его Нозаки.
— Лучше поторопись, Волвертон, — сказала Лабутуну, заметно нервничая.
Волвертон отступил на пару шагов. Затем поднял голову к пузырю и побежал. Вскочив на багажник ровера, он оттолкнулся от него изо всех сил и прыгнул прямо во тьму.
Ожидая каких-нибудь изменений, Волвертон перевернулся в пустоте. Он ничего не почувствовал и боялся, что до пузыря так и не долетел. Хотелось, чтобы Нозаки летела рядом, держа его за руку.
Он посмотрел вниз, ожидая увидеть астероид, но в этот миг все изменилось. Поверхность покрылась кратерами, совсем не похожими на ту гладкую равнину, которую он видел из хоппера, впервые спускаясь на LGC-1.
Волвертон снова перевернулся — на этот раз пропали и солнце, и астероид.
— Нозаки! — позвал он. Ответа не последовало.
Он остался один. Волвертон не видел ничего, кроме тьмы и огоньков звезд. Инерция его движения ослабела. В какой-то момент он взглянул прямо на солнце, и стекло его шлема потемнело, отфильтровывая яркий свет. Эта звезда не походила на Гамму Южного Креста. Во-первых, она оказалась желтой с оранжевыми вкраплениями, а не кроваво-красной. Во-вторых, она была значительно меньше и являлась, похоже, звездой главной последовательности, как и земное Солнце.
Он что, оказался в другой звездной системе, или это — прошлое Гаммы Южного Креста? И почему его движение замедлилось?
Что-то тянуло его, пространство вокруг преобразовывалось в трубу. Его всосало внутрь, но не резко, а так, будто эта невероятная сила знала о хрупкости человеческого тела.
До тех пор пока в его баллонах остались кислород и азот, он будет жить. А потом…
За стеклом шлема неожиданно показалась поверхность зеленой планеты, местами затянутая полосками облаков. Тащившая его сила оказалась гравитацией. Его притягивало к поверхности планеты.
Или, по крайней мере, в том направлении. Несколько мгновений он болтался в трубе, а потом вдруг выпал на большую круглую платформу. Он упал на спину и посмотрел на трубу, змеей тянувшуюся сквозь облака.
Затем Волвертон медленно встал. Благодаря набивке скафандра он не пострадал, но его сильно трясло. Он попытался успокоить дыхание и замер, давая пульсу возможность замедлиться. А еще Волвертон удивленно таращился на проплывавшие над ним облака. Движения давались ему с трудом, но вскоре он понял, что просто привык к слабой гравитации астероида. Проанализировав свои ощущения, он решил, что по размеру и плотности этот мир должен находиться где-то между Землей и Марсом. А значит, адаптация не займет много времени.
Пошатываясь, Волвертон подошел к краю платформы и осмотрелся.
Он находился на вершине башни. Внизу простирался город, дороги которого сверху походили на паутину. Несмотря на размеры, город казался не хаотически расползающимся, а тщательно спроектированным. Внизу что-то двигалось, но с такого расстояния и к тому же сквозь завесу облаков невозможно было увидеть, что именно. Вдалеке виднелись неровная линия берега и темно-зеленое море.
