— Давайте! — скомандовал я.
Техник нажал какие-то кнопки.
Из прелестных полураскрытых губок Кортингтон выползли металлические щипчики, уродливо распяливая ее челюсти и не давая им сомкнуться. Откуда-то из глубин горла выметнулся зонд и вонзился в плечо Серрато, поразив его электрическим током.
Серрато пронзительно вскрикнул. От боли. Неожиданности. Предательского удара. И снова завопил, когда стала плавиться кожа. Его имплантаты закоротило. Закоротило так, что все они пришли в действие одновременно — пистолеты, ножи, отмычки. Они располосовали его плоть и прорвали одежду. Бесполезные куски металла торчали во всех направлениях. Он щетинился ими, как дикобраз. И, подобно полураздавленному скорпиону, сполз по ступенькам, подальше от посторонних глаз.
— Он все еще жив! — ахнул Боннер.
— Идем! — рявкнул я, выхватывая пистолет.
Мы бросились на противоположную сторону улицы. Группа, разместившаяся в вестибюле, опасливо поглядывала на нас.
— Ждите здесь, — приказал я. — И смотрите, чтобы он не улизнул.
Мы поднялись по дальней лестнице, туда, где ждала вторая группа.
— Удерживайте пост, — бросил я. — Следите, чтобы он не сбежал.
Они мрачно закивали.
Мы с Боннером медленно зашагали по длинному-длинному коридору. Мы ворвались на вторую лестницу с оружием наготове.
Никого.
Пришлось пробираться через раскиданные на полу тела. Мы шли по следам крови — крови Серрато, красной, уже успевшей потемнеть и смазаться. Дорожка вилась все ниже и ниже… ступенька за ступенькой… ступенька за ступенькой…
Мы нашли его на шестом этаже. Он прислонился к стене, опираясь на свои механические конечности. Кровь капала с имплантатов, сбегала по штукатурке, образуя вокруг него похожие на паутину узоры. Да он и был пауком, сидевшим в центре этой кровавой паутины.
Почти мертвым пауком. Дрожащей рукой он пытался вставить в рот сигарету. Наконец это ему удалось. Она свисала из уголка губ. Мы с Боннером подступили ближе, держа его на прицеле.
Серрато протянул нам руку. Что-то вырвалось из-под его левого запястья. Боннер взвизгнул и отскочил.
Но это оказалась всего лишь зажигалка. Серрато невесело рассмеялся и закурил.
Боннер выругался.
Серрато обратил на нас свой темный взгляд и глухо пробормотал:
— Я хочу кое-что сказать вам.
Я наблюдал за его лицом сквозь прицел пистолета.
— Я не Джулиан Серрато.
Сверху затопали спотыкающиеся шаги. Я поднял оружие. Ребекка Кортингтон, держась за стену, сползала к нам по лестнице.
— Добро пожаловать к нам, мисс Кортингтон! — крикнул я. — Все кончено!
Мужчина затянулся и отбросил сигарету.
— То есть как это «не он»? — прорычал Боннер.
— Я его двойник.
Мужчина закашлялся, и кровавые брызги полетели на лацканы его фиолетового пиджака.
— Подмена. Серрато не любит рисковать.
Глаза двойника еще раз обежали сеть смертоносных имплантатов, беспомощно свисавших с обрывков дорогой ткани.
— Я человек действия. Не генератор идей. Не вдохновитель.
Ребекка Кортингтон подковыляла к нам и, встав рядом, бессильно оперлась о мое плечо.
— Я не вдохновитель, — повторил мужчина, — но способен распознать ловушку. Я знаю, что происходит: он хочет, чтобы вы пристрелили меня. И посчитали, что с ним покончено.
Боннер с подозрением уставился на незнакомца.
— Пожалуйста, защитите меня…
Голос двойника слабел с каждой минутой.
— Я могу помочь вам. Многое рассказать.
Ребекка Кортингтон пыталась поймать мой взгляд. И это ей удалось. Она многозначительно скосила глаза сначала на Боннера, потом на мой пистолет.
— Если ты не Серрато, — медленно выговорил Боннер, — тогда где же он сам?
— Не знаю.
Мужчина застонал.
Боннер свирепо ощерился.
И тут Кортингтон завладела пистолетом. В два быстрых шага она очутилась возле Боннера и прижала пистолет к его виску. Он едва успел посмотреть на нее.
— Теперь мы квиты, — бросила она, прежде чем спустить курок. Пуля попала несчастному в висок. Обливаясь кровью, Боннер упал и покатился по полу.
В животе двойника вдруг громко затикало.
— Дерьмо! — прошипел он.
Я выхватил у Ребекки пистолет и потащил ее вниз по лестнице. Мы как раз успели добраться до вестибюля, когда двойник взорвался.
