— Господи! Я и представить не могла, что президент поручит мне невыполнимое задание.
— Тем не менее получилось именно так, — Барила радостно улыбнулся. — Понимаешь, Зося… Ваш президент для меня действительно слишком большая птица. Он, конечно, имеет свои небольшие слабости, но даже бедуины не смогли добыть информацию, которой владеет только он. Он один — во всем мире.
— Какую информацию?
— Видишь ли, милая Шоколадка, настоящая проблема у меня только одна. У меня есть контейнер, я приказал привезти эмиттеры Вогта, однако у меня нет ни малейшего представления, когда заработает машина времени. И никто, кроме твоего президента, этого не знает. Тогда я через моих любимых бедуинов дал ему понять, что у меня есть контейнер и эмиттеры. Я хотел, чтобы он запаниковал и прислал кого-нибудь с заданием уничтожить эмиттеры. С поясом, набитым американским золотом, с гремучей змеей в сумочке и очень хорошо спрятанным пистолетом. Я решил, что узнаю время начала действия проекта Квин от этого агента.
— Пан генерал, вы наивный человек.
— В самом деле?
— С чего вы решили, что кто-то сообщит мне дату, если мне даже не рассказали, в чем состоит проект Квин! Я услышала о нем только от вас.
Махнув рукой, словно что-то отталкивая, Барила сказал:
— Шоколадка, я не ребенок. Твой президент, кстати, тоже не дурак. И, конечно, он ничего тебе не сказал… — генерал вздохнул, — кроме даты возвращения.
— Вы шутите?
— Нет, котенок. Миссия твоя не была такой уж трудной, поскольку для ее исполнения требовалось всего лишь разбить стекло на контейнере. И конечно, более ничего тебе не объяснили. Кроме одного. Тебе сказали КОНЕЧНЫЙ СРОК исполнения миссии. Я прав? Тебе назвали дату, после которой исполнение миссии потеряет смысл, после которой тебе надлежит исчезнуть, моя красивая негритянская бэби.
— Барила наклонился над столом. — И я хочу эту дату знать.
Американка стала кусать губы. Все находящиеся в кабинете знали, что генерал не шутит. И Вагнер, с увлечением наблюдавший за тем, как разворачиваются события, понял: генерал ее подловил. Знает пани полковник дату, знает. И, конечно, ее пропоет, никуда не денется.
— Ничего вы от меня не услышите! — негритянка вдруг резко схватила сумку с гремучей змеей. У котов встала дыбом шерсть. Зорг вскочил с дивана и обнажил ядовитые зубы, Вагнер сжал рукоять спрятанного в рукаве стилета. — Я американка и ничего вам не скажу. Даже если вы посадите меня на кол!
Барила добродушно улыбнулся.
— Это опять была только присказка, а вот теперь будет сама сказка, дорогая полуполька, сестра моя, — он открыл ящик и вынул из него пачку пожелтевших листков. — Вот тут у меня список содержимого контейнера, который привезли из Берлина. — Его толстые пальцы стали перелистывать страницы. — Вот, прошу… медицинский компьютер со всем необходимым. Прекрасная технология прошлого века. Ну и что, Зося? Как только мы окажемся там, где нет ченов, тебя можно будет вылечить. Через пять минут вместо шестой категории генетической чистоты, будешь иметь первую. И запросто сможешь родить себе прекрасного малыша. Красивенькую маленькую Шоколадку.
— Нет. Мне сделали операцию, после которой это невозможно.
— Не надо спорить, Зося! Мы это исправим в пять минут, как только окажемся в другом времени, — он показал на пачку листков. — Представь себе, у тебя будет ребенок! Два, три, даже десять. Сколько выдержишь. Ты будешь жить среди деревьев. В мире без климатических катаклизмов, без мутантов. Ты будешь богатой, здоровой, будешь обладать властью… Подумай, Зося. Ты станешь настоящим полковником нашего войска. Будешь участвовать в завоевании мира. Ну и дети… ты знаешь, каково это, когда женщина кормит ребенка грудью? Не знаешь, но воображала себе много раз во время бессонных ночей в Ленгли, не так ли? Вагнер, наверное, что-нибудь мог бы тебе об этом рассказать, но он мужчина и не понимает женщин. Поговори лучше с его женой. Спроси ее, какое это удовольствие, когда собираешь ребенка в предшколу. Разве плохо возиться с грилем в саду? И ты откажешься от красоты, власти, счастья — ради удовольствия собирать и разбирать скорострельный карабин с завязанными глазами? Подумай, Зося. Подожди, не торопись. Подумай еще о том, что тебе дали твои любимые Штаты. Они лишили тебя возможности родить детей, а теперь, после того как сработает машина времени, ты исчезнешь. Не будет войны, не будет бомбы Чен, не будет и тебя, моя красивая Сью Кристи-Андерсон. Ты просто не появишься на свет, так же, как и весь наш мир.
