Он уже не чувствовал себя таким усталым, как прежде. После поворота, на последней прямой он всегда чувствовал себя лучше.
— Не знаю, — ответил бог. — Станешь моим должником. Ты забавный, Хансон.
— Сможешь ты мне дать, к примеру, бесплатные удобства?
— Могу дать тебе кое-что посерьезней, Хансон. Бесплатные удобства ты и сам сумеешь получить. Смотри.
Хансон посмотрел туда, куда показывал Гермес — направо, в темное царство травы. Небольшое пространство казалось освещенным переносными софитами. Оно выглядело, как открытая сцена, похожая на Шекспировскую сцену в Центральном парке Нью-Йорка — тех времен, когда он был Хойтом Шермерорном. Декорации походили на их старую квартиру в Бруклине. Хансон. замедлил бег; он услышал собственный голос, исходящий из ярко освещенной картинки на траве. И голос Сьюзи. Приблизившись, Хансон увидел, что они оба сидят на старом диване, который оставили в Бруклине, не взяв в Новый Орлеан.
— Вот это я и собираюсь сделать, Сьюзи, — говорил Шермерорн.
— Почему, Хойт? — спрашивала Сьюзи.
Хансон уже вспомнил этот разговор, состоявшийся несколько месяцев назад.
— Я решил, что мы должны переехать в Новый Орлеан.
— Но почему? — с искренним удивлением спрашивала Сьюзи. — Разве мы не счастливы здесь?
— Нет, — отвечал Шермерорн. — Я почти несчастен. И когда переедем, я, наверное, сменю имя. Для пробы составил перечень тех, которые мне кажутся подходящими.
— Это может быть забавно, — отозвалась Сьюзи.
— Рад, что ты согласна. И уж точно рад, что хоккейный сезон кончился.
Сцена погасла, когда Хансон пробегал мимо. Он оглянулся через плечо, но в парке ничего не было видно, кроме травы, деревьев, увешанных бородатым «испанским мхом» и нескольких голых мест на грунте.
— Все это действительно происходило, — сказал Гермес.
— Точно. Я это помню.
— Я и хотел убедиться, что ты помнишь. Я могу дать тебе все, что у тебя было прежде, все, по чему ты скучаешь. Не нашлось еще такого богача, который мог бы себе позволить подобный вариант. Но ты мне нравишься.
— Спасибо.
— Почему Сьюзи так легко приняла смену имени?
— Я ведь не первый раз проделываю это. Бывало и раньше.
— И какое имя ты носил до Шермерорна?
— Оно было в перечне. Сьюзи его не знала, и я подумал, что дам ей шанс угадать. Тогда — кроме прочего — я пойму, что мое настоящее имя мне подходит.
— Она угадала?
— М-м.
— Ты выглядишь как Боб Хансон, — сказал Гермес. — Их вокруг, должно быть, целый миллион.
Впереди высветился еще один кусочек парка. Это оказался бар.
— Как он сюда попал? — спросил Хансон. — А вообще-то я не узнаю этого места.
— Конечно. Такого у тебя еще не было, — ответил крошечный бог, поднялся на ноги и крепко ухватился за ухо Хансона. — Это бар во Французском квартале.
— Ага, вот и я… И Сьюзи.
— Ладно, — сказал Гермес, — сейчас объясню. Женщину зовут Сьюзи, она поразительно похожа на твою жену, но перед тобой не она. Другая женщина. У вас полная гармония. Я могу предложить тебе это в любую минуту, когда пожелаешь.
— Итак, — говорил другой Хансон в баре, — что происходит?
Псевдо-Сьюзи медленно подняла глаза и улыбнулась.
— Все, чего ты захочешь, — тихо ответила она, потянулась к Хансону и взяла его за руку.
— Ну, э-э, могу я заказать выпивку?
Сьюзи не ответила. Подняла ладонь Хансона и поцеловала пальцы. Приложила его палец к своим губам.
— Хватит, — попросил Гермеса подлинный Хансон.
— Молчи, — сказал бог. — Лучше смотри.
Хансон из бара выглядел возбужденным. Он говорил:
— Разве вам не хочется пойти еще куда-нибудь?
Сьюзи взглянула на него. Через секунду медленно отвела его палец от своих губ и спросила:
— Куда вы хотите?
— Могу проводить вас домой. Возьму такси.
Сьюзи улыбнулась и покачала головой.
— У меня дома любовник. Он вам не обрадуется.
Хансон пожал плечами.
— А у меня дома жена.
Сьюзи рассмеялась и встала. Огни в траве погасли. Хансон оглянулся — и ничего не увидел, как в прошлый раз. Он был на середине последнего отрезка пути. Маршрут вот-вот кончится.
— Такого не получишь, нажимая на кнопки в Игровом городке, — сказал Гермес.
— Если бы я сейчас поехал в центр, — задумчиво произнес Хансон, — заказал бы вариант 512. Домашний кинотеатр, динамики в каждой комнате, встроенная микроволновая печь, ворсистое ковровое покрытие и еще кегельбан рядом с приходской школой на улице Наполеона. И, понятно, никаких мифических персонажей, которые лезут не в свои дела.
