По мере того как дискуссия продолжалась, император, который имел весьма слабое понятие об экономике, все больше раздражался и терял терпение. Не обращая на это внимания, Яэбу продолжал приводить доказательства. В конце концов император вспылил:
— Да поразит огонь твою задницу, Яэбу! Мы покажем тебе, как все время повторять своему повелителю «нет», «однако» и «невозможно»! Вон отсюда, любезный!
Цотуга неожиданно выхватил веер, раскрыл его и махнул на Яэбу. Министр исчез.
«Да, — задумался Цотуга, — эта штука, и вправду, действует. Теперь нужно вернуть Яэбу, я ведь на самом деле не собирался уничтожать этого достойного человека. Просто он раздражал меня бесконечными «если», «но» и «нельзя». Ну-ка, посмотрим, куда же я дел книгу шифров? Помнится, я спрятал ее в особом месте, чтобы при случае сразу найти. Но где это место?»
Сначала император заглянул в широкие рукава расшитого шелком халата, которые в Куромоне служили вместо карманов. Там книги не оказалось.
Затем император встал со своего делового трона и отправился в императорский гардероб, где висело на вешалках больше ста халатов. Шелковые халаты для официальных случаев, тонкие на теплое время года и стеганые на зиму. Окрашенные в алый, изумрудный, шафрановый, голубой, кремовый, фиолетовый и все другие цвета, которые только были в распоряжении красильщиков.
Цотуга шел вдоль одежд, ощупывая рукава каждого. За ним следовал хранитель императорского гардероба, приговаривая:
— О божественный властитель! Позволь твоему недостойному слуге избавить тебя от столь низкого занятия!
— Нет, мой добрый Шакатаби, — отвечал Цотуга, — мы никому не можем доверить эту работу.
Цотуга прошел вдоль всего ряда халатов, старательно проверив каждый из них. Затем он начал искать по всему Запретному дворцу, выворачивая ящики письменных столов и комодов, перебирая полки с бумагами и требуя, чтобы ему подали ключи от сундуков и сейфов.
Спустя несколько часов усталость вынудила императора прекратить поиски. Упав на резное кресло в Тайном чертоге, он ударил в гонг. Когда в комнату прибежали слуги, император объявил:
— Мы, Цотуга Четвертый, обещаем в награду сотню золотых драконов тому, кто найдет пропавшую книгу шифров для нашего чудодейственного веера!
Весь этот день в Запретном дворце шли лихорадочные поиски. Десятки слуг в войлочных тапочках сновали кругом, открывая все дверцы, шаря во всех ящиках, перебирая и разглядывая каждую вещь. Наступила ночь, но книга не была найдена.
— Проклятие! — пробормотал Цотуга. — Бедному Яэбу конец, если не найдется эта мерзкая книга. Да и с веером впредь надо быть осторожнее.
Наступила весна, все во дворце шло своим чередом. Однажды Цотуга катался на роликовых коньках по дорожкам дворцового сада вместе с военным министром Чингиту. Император упрекал Чингиту в недавнем поражении, которое куромонские войска потерпели от степных кочевников; министр приводил оправдания, которые Цотуга посчитал лживыми. И тут император вновь вышел из себя.
— Подлинная причина, — рявкнул император, — в том, что твой двоюродный брат, генерал-квартирмейстер, брал взятки, а на важные посты назначал своих никчемных родственников, поэтому наши воины были плохо вооружены! И ты знал об этом! Так вот же тебе!
Взмах веера, и Чингиту исчез. Таким же образом вскоре испарился первый министр Дзакусан.
Вскоре отсутствие министров стало ощущаться. Цотуга не мог самолично надзирать за сотнями чиновников обезглавленных министерств. Государственные служащие все больше погрязали в распрях, безделье, кумовстве и казнокрадстве. Дела в Куромоне шли плохо из-за инфляции, вызванной тем, что Цотуга ввел в обращение бумажные деньги. В правительстве началась неразбериха.
— Вам нужно что-нибудь придумать, государь, — сказала императрица Насако, — не то пираты с архипелага Гволинг и эти степные разбойники разделят Куромон на кусочки. Как апельсин.
— Но что же, во имя пятидесяти семи главных божеств, я могу сделать? — воскликнул Цотуга. — Черт возьми, если бы у меня была книга шифров, я смог бы вернуть Яэбу, и он привел бы в порядок финансы.
— Забудьте об этой книге. На вашем месте я бы сожгла чудодейственный веер, пока он не принес еще больших неприятностей.
