Она действительно оказалась долгой, но далеко не скучной.
* * *
Послышался совиный крик, и Рики Эдхерн подошел к кучке мальчишек, поджидавших его в овраге неподалеку от дороги. С холма на них взирал Хэнкин-хаус, мрачный и угрюмый.
Мердока трясло от страха, но он не осмеливался его показать. Эдхерн тоже был напуган, и залитый лунным светом старый дом нагонял на него куда больший страх, чем недавнее опасение, что мать заглянет в комнату и обнаружит его отсутствие. Весь вечер он мысленно проклинал себя за то, что сам предложил эту идиотскую вылазку, и почти убедил себя, что членство в шайке «Болотных крыс» не стоит такого риска. Но отступать было некуда, потому что ставкой была его честь.
Тишину нарушало лишь стрекотание кузнечиков и непрестанное гудение майских жуков, проносившихся в горячем ночном воздухе. Мальчишки, возглавляемые Мердоком и Эдхерном, направились к старому дому. Неожиданно дорогу осветили далекие огоньки фар, и они едва успели укрыться в высокой придорожной траве, чтобы не попасться на глаза Уиллсу и Шмидту, ехавшим к холму. Минуты тянулись еле-еле, но никто из мальчишек не шелохнулся. Прошла вечность, прежде чем полицейская машина наконец развернулась и поехала к городу.
— Уф-ф! На волоске висели! — воскликнул Эдхерн возбужденным шепотом.
— Заткнись, козел! — прошипел Мердок, которому безумно хотелось смыться. Но ему тоже предстояло жить в Ньютаунарде и дальше.
Мальчишки подошли к высокому крыльцу.
— Ну, и как мы туда влезем, умник? — поинтересовался Мердок, решив, что отыскал выход из этой дурацкой ситуации. Но Эдхерн, подталкиваемый сарказмом Мердока и желанием как можно скорее разделаться с чертовым испытанием, уже поднялся на крыльцо.
— Если сумеем отодрать от двери эту доску, то запросто войдем, — прошептал он, сам не зная, зачем понизил голос.
Помогая друг другу, испуганные мальчишки довольно легко оторвали доску — гвозди более чем за тридцать лет заржавели и ослабли. Когда доска поддалась, один из мальчишек не удержался на ногах и, вскрикнув, упал с доской в руках.
Никто из них не видел, что в окне на втором этаже мерцал голубой огонек.
— Открыто, — хрипло прошептал кто-то из мальчишек.
Мердок сглотнул, собрал все оставшееся мужество и оттолкнул рыжего, который стоял в дверях, вглядываясь во мрак.
— Я первый! — рявкнул он, и тут же удивился, почему собственный голос кажется ему таким странным.
Мердок, а следом и Эдхерн вошли в дом и растворились в темноте.
А невидимый для мальчишек огонек наверху отодвинулся от окна. Поискам, растянувшимся более чем на десять веков, вскоре предстояло завершиться.
2
Когда маленький корабль-разведчик взлетел над странной красно-зеленой поверхностью планеты, которую люди назвали Конолт-4, на пульте внутри огромного, внушительного и чужого на вид корабля, затаившегося в космической темноте, вспыхнул сигнальный индикатор. Едва крошечный земной разведчик оставил за кормой густую атмосферу планеты, командир чужого корабля отдал короткий приказ. Хищник рванулся к жертве.
Пилот разведчика, огромный ирландец Фини, заметил темный рейдер, когда уже вышел из зоны связи с космодромом на Конолте-4. Он сразу нажал кнопку на панели управления.
— Доктор, боюсь, нас засекли, — невозмутимо сообщил он. Агенты разведки в моменты опасности не паникуют и поэтому остаются в живых.
Сидящий в кормовой каюте Элей Мофад, похожий на херувима лысеющий старик, которому давно перевалило за шестьдесят и которого знали как научного гения века, встрепенулся, услышав слова пилота.
— Насколько они далеко, Фини? — спросил он, не повышая голоса.
— Тысяч двадцать, доктор, и быстро приближаются. Чертовски быстро.
Мофад повернулся и взглянул на ящик, бывший, если не считать койки, единственным предметом в каюте.
— Фини, сколько у нас осталось времени?
— Минут десять, от силы двенадцать. Мне очень жаль, док. Кто-то на этой планете все-таки проболтался.
— Да, я это уже понял, но сейчас нет смысла жаловаться на плохую работу службы безопасности. Мне требуется минимум пятнадцать минут. Сможете дать мне столько времени?
— Попытаюсь, — сухо бросил пилот и взялся за дело.
