Есть еще одна группа средств, которую не хочется затрагивать особо — дезинформация и негативная реклама в отношении конкурентов. Надо сказать, что в большинстве случаев «негатив» рикошетом бьет по «автору». Хотя бывали случаи, когда такие вещи помогали победить.
И, естественно, необходимы деньги. Избирательная кампания сегодня — крайне дорогостоящее занятие: до 200–300 тысяч долларов требуется, чтобы охватить избирателей информацией о кандидате и его программе. У партий, которые не обладают хорошей материально-технической базой, типографиями, газетами, связями, гораздо меньше шансов протолкнуть своих кандидатов на выборах. Тратить деньги на подкуп избирателей — занятие абсолютно бессмысленное. Равно как и на подкуп людей на избирательных участках. Однако нужны очень большие средства, чтобы провести качественные исследования и выработать правильную стратегию кампании. И дальше уже с помощью технических средств довести основные тезисы депутата до избирателя.
Водораздел нашей демократии проходит, условно говоря, по линии Европа — Азия. В той же Туркмении и на последующих президентских выборах, несомненно, победит Сапармурад Ниязов. Господствующая ментальность делает демократию здесь невозможной, и правильнее было бы не оценивать ее с точки зрения европейской политической культуры, а воспринимать как объективно существующую реальность.
Проблема, которая стоит сегодня перед Россией, — в какой степени демократию возможно перенести в общество, традиционно сориентированное на авторитарные модели регулирования. У бывших советских граждан есть огромная психологическая потребность в контроле. Это чрезвычайно важный барьер к проникновению демократических ценностей в сознание населения. Когда ты хочешь быть под контролем, то добровольно отказываешься от свободы самостоятельно принимать решения, управлять своей судьбой. И возлагаешь ответственность за свою жизнь на человека, который тебя контролирует. Все понимают, что это не очень хорошо, зато чрезвычайно удобно.
Насколько демократические преобразования зависят от электората и действующих партий? Психологическая готовность лидеров, которые находятся у власти, следовать демократическим нормам является важнейшим условием для формирования общества нового для нас типа. Использование же механизма свободных выборов только для того, чтобы оказаться у власти, достаточно распространенная среди политиков черта. Но демократия предполагает, что в какой-то момент предстоит расставание с «креслом». Однако, чтобы это стало нормальным явлением для наших политиков, необходим сдвиг в их ценностной ориентации. Только после этого можно считать, что демократический электорат и демократические лидеры стали базовыми элементами нового общества.
Михаила Горбачева в декабре 1991 года примером такого отказа от власти считать нельзя. Его отставка была чисто механической процедурой — человек оказался президентом страны, которая перестала существовать… Другое дело — последние выборы в Литве, на Украине, где прежние лидеры Витаутас Бразаускас и Леонид Кравчук уступили власть, не пытаясь прибегнуть к силе. Вообще-то момент, после которого можно говорить, что демократия начала работать, — проведение ВТОРЫХ свободных выборов. Россия через эту проверку еще не прошла.
Механизм выборов может действительно стать дорогой как к демократии, так и к полному авторитаризму и даже фашизму.
«— Все очень просто, — пустился в объяснения Шартелль. — Я хочу, чтобы оппозиция прознала о нашем секретном оружии — вычерчивании лозунгов в небе и использовании наполненного гелием дирижабля для прославления нашего кандидата… Теперь они расшибутся в лепешку, чтобы начать выписывать лозунги раньше нас… Но нам надо действовать наверняка… Джимми, мне нужны распространители слухов, славные ребята, напоминающие американских странствующих коммивояжеров. Тех, что ездят из города в город, из деревни в деревню, заговаривают с местными жителями, приносят последние новости… За день-два до того, как появятся самолеты, мы зашлем в этот город или деревню парочку говорливых юношей. И они как бы невзначай упомянут о вычерчивании слов в небе. Причем один повернется к другому и скажет: «Знаешь, Оджо, я не верю, что дым, который вылетает из самолета, отбирает у тех, кто смотрит на него, мужскую силу». А Оджо ответит: «Я слышал, что странный дым, который тянется за ними, не что иное, как смертоносный газ, и в той деревне, где они летали накануне, все женщины стали вдовами, хотя их мужья живы». Что-нибудь этакое… И этот диалог они будут вести вновь и вновь, переходя из одного места в другое, на один шаг опережая самолеты».
