— Нас запугивают, чтобы мельница вертелась, — в отчаянии выкрикнул он жене и сыну. — Не желают, чтобы начался спад производства. Убежища, система безопасности — становой хребет этой дикой экономики.
— Боб, прекрати. Нет сил терпеть, — раздельно и внятно произнесла Рут Фостер.
Фостер-старший оторопел.
— Рут, ты что? Ты ведь знаешь, у нас ни цента лишнего. В торговле затишье. Налоги…
Тонкое лицо миссис Фостер вспыхнуло.
— Ты должен купить убежище! Я не могу больше ловить на себе эти взгляды. Я не могу слышать фразы, которые бросают — мне вслед. Ты — единственный в этом городе против Готовности. Все, кроме нас, платят за то, что эти штуки кружатся над городом.
— Нет, — ответил Боб Фостер, — я не могу.
— Почему?
— Потому что не могу себе это позволить, — просто ответил он.
Наступило молчание.
- Ты все вложил в магазин, — выговорила Рут в конце концов. — И все равно он прогорает. Ты словно крыса, таскающая в свою нору любой мусор. Никому сейчас не нужна мебель из дерева. Ты — анахронизм, пережиток, диковина. — Она хлопнула по столу, и он подпрыгнул, будто перепуганное животное, торопливо собрал пустые тарелки и тронулся в кухню. Тарелки болтались в посудомоечном отсеке.
Боб Фостер тяжело вздохнул.
- Не будем сейчас об этом. Поговорим попозже, когда успокоимся.
— Всегда «попозже», — с горечью произнесла Рут.
Муж исчез в гостиной. Сгорбленная фигура с реденькими серыми волосами. Лопатки выпирали, как сломанные крылья.
* * *
В гостиной царила тишина. Ну кухне Рут устанавливала программу для плиты на следующий день. Сбросив обувь, Боб Фостер растянулся на диване. Голова его покоилась на подушке, лицо посерело от усталости.
— Тебя можно кое о чем спросить, — произнес Майк, чуточку поколебавшись.
Отец зашевелился и со стоном открыл глаза.
— О чем?
Майк уселся напротив.
— Расскажи мне еще раз, как ты дал Президенту совет.
Фостер-старший приподнялся.
— Я не давал Президенту никаких советов, просто разговаривал с ним.
— Расскажи, а?
- Я ведь рассказывал миллион раз… Ну, хорошо. Ты был совсем маленьким, когда это произошло, — отец постепенно смягчался, углубляясь в прошлое. — Ты едва-едва начал
ходить, я нес тебя на плечах.
— А зачем ему сдался наш город? — с жадным любопытством спросил мальчик. Президент был его кумиром, Майк восхищался им жертвенно и пылко.
— Да просто рекламная поездка по городам страны, внезапно ожесточился отец. Посмотреть, как мы живем. Много ли накупили НАТС, убежищ, бацилл чумы и радаров. Корпорация «Дженерал Электронике» только начала возводить свои громадные выставочные залы — все яркое, блестящее, дорогое. Первые системы защиты для домашнего пользования. — Губы отца скривились. — Удобные графики выплат! Реклама! Плакаты! Прожекторы! Бесплатное пиво и цветы для дам!
Горло Майка сжалось.
— Это был тот самый день, когда мы получили флаг Готовности, — вымолвил он со страстью. — Он приехал, чтобы вручить нам наш флаг. Когда флаг подняли в центре города, все замерли!
— Ну да, вот уж повезло. Немного городов в то время имело свой флаг. Люди покупали £ машины и телевизоры. До них еще не дошло, что хорошие деньки миновали.
— Он приехал сюда, проделав огромный путь! И ты разговаривал с ним!
— Вернее, я сказал ему несколько слов. Все выкрикивали приветствия, флаг взвился к небу, а я сказал ему: «Это все, что вы привезли нам? Полоску зеленой материи?» — Отец затянулся сигаретой. — С тех пор я и стал против Готовности.
— Президент когда-нибудь вернется?
Боб Фостер сел на диване и тускло спросил;
— Сколько стоит эта треклятая штука?
Сердце Майка остановилось.
— Сто тысяч долларов.
— В субботу твоя мать, ты и я вместе пойдем в этот магазин. Скоро начнется сезон. В это время года у меня обычно дела идут неплохо — люди берут деревянную мебель для рождественских подарков. — Он резко встал с дивана. — Мы купим это чудовище. Ты доволен?
Задыхаясь от восторга, Майк сумел только кивнуть.
* * *
Убежище установила проворная бригада рабочих — за дополнительную плату. Двор позади дома был быстро прибран, земля и кустарник водворены на место, а счет деликатно подсунут под входную дверь. Опустев- щий тягач, доставивший покупку, загромыхал обратно по улице, и в округе все стихло.
