Боевой порядок "левый круг" самолетов тут же стал более сомкнутым. Летчики изготовились к встрече с воздушным противником, но их главное внимание по-прежнему приковывала переправа. Уже сделано по четыре захода, а она, как завороженная, цела и невредима. Наши бомбы рвались рядом, поднимая фонтаны воды. Но ни одна "сотка" прямо в цель не попала. На самолетах группы почти не осталось бомб. Ввел свой "ил" в пике, чтобы сбросить последнюю "сотку" Иван Примакин. В это же мгновение на его штурмовик напал "мессершмитт". Воздушный стрелок "ила" встретил врага длинной очередью крупнокалиберного пулемета. Примакин прицелился очень тщательно. Сброшенная им бомба легла исключительно точно. После ее взрыва вниз по реке поплыли понтоны, доски. Наконец-то удалось "расколдовать" эту переправу.
Задание выполнено, можно возвращаться на свой аэродром. Следует перестроить боевой порядок группы, но делать это рискованно - вражеские истребители висят над эскадрильей. Летчики, используя опыт подобных боев, отходят от цели, не изменяя прежнего боевого порядка "круг", а лишь растянув его в "эллипс". Чтобы быстрее оторваться от истребителей, ведущий подал по радио команду: "Перейти на малую высоту!" Теперь фашистские зенитчики уже не опасны - штурмовики вышли из зоны их огня и стали активнее обороняться от истребителей. Дружным огнем воздушные стрелки и летчики один "мессершмитт" подбили. Оставшиеся стали атаковать с опаской. Последовала команда перестроиться в колонну. Все летчики быстро и точно выполнили маневр. Вскоре "илы" уже шли в колонне двух шестерок и на бреющем полете, используя для маскировок леса и лощины, легко оторвались от истребителей. Право первым совершить посадку было предоставлено лейтенанту Гладких, так как во время боя воздушный стрелок его самолета сержант Георгий Лисицин был ранен в голову и плечо. После оказания ему первой помощи сержант долго упрашивал, чтобы его не отправляли в госпиталь, а оставили в эскадрилье.
По заведенному правилу в эскадрилье был проведен тщательный разбор и этого полета - разборы были одной из действенных форм учебы, быстрой передачи опыта и предупреждения ошибок. Отметив положительное, выступавшие подвергли товарищеской критике летчиков Одноценова и Погудина. На самолете Одноценова оказался разорванным ствол правой пушки. Летчик старался уверить старшего техника эскадрильи по вооружению Данилу Олифиренко, что это результат попадания в ствол зенитного снаряда противника.
- На войне, конечно, всякое бывает, - ответил ему Олифиренко. - Но случая, о котором вы докладываете, в этом полете не было. Ствол разорвало потому, что при стрельбе вы перегрели пушку. Вот даже следы окалины остались.
Примерно такого же характера ошибку допустил и летчик Погудин. Он настолько форсировал двигатель в полете, что сжег все горючее и после приземления не смог дорулить до стоянки-капонира. Из критики, которой подверглись на разборе, а затем и в боевом листке лейтенанты Одноценов и Погудин, сделали выводы и остальные летчики. Все стали внимательнее относиться к эксплуатации техники в воздухе, старались точнее соблюдать требования инструкции.
Пока шел разбор, техники, механики, мотористы и оружейники успели закончить подготовку самолетов к предстоящему на следующее утро боевому вылету. Это оказалось очень кстати. В эскадрилью неожиданно приехал командир полка. Он сообщил, что гитлеровцы снова навели переправы севернее города Леово. Нужно разбить их, чтобы враг не смог вывести свои части из окружения и уйти на западный берег Прута.
- Сейчас дорога каждая минута. Поэтому вылетать нужно немедленно. Чем скорее мы разобьем вновь наведенные переправы, тем больше гитлеровцев останется в кишиневском "котле", - закончил командир полка.
Задача была предельно ясна. Смущал лишь один вопрос: как молодежь, ни разу не летавшая на Ил-2, в темное время суток справится с полетом на обратном пути, когда наступит полная темнота, и особенно с посадкой. Ведь выполнять ее придется не на стационарном, а на полевом аэродроме, не имеющем никакого оборудования для ночной посадки. Командир полка, видимо, предвидел эти вопросы. Он сообщил, что на аэродроме будут разложены костры в форме буквы "Т", которые послужат ориентиром для привода самолетов на свой аэродром и осветят место приземления. Кроме старых, бывалых летчиков, в боевой полет пошли в качестве ведомых Иван Примакин, Герман Одноценов и Михаил Рыбак - наиболее подготовленные летчики из всего молодого пополнения, которое прибыло в полк.
