В общем, не видел я с тех пор дочурку свою, а весной, когда все уже поуспокоились, исчез сынишка сестры моей двоюродной, Эльги.
С тех пор уже шесть лет прошло и деревня наполовину опустела. Не все, конечно, исчезли в этом проклятом лесу. Некоторые уехали. Нескольких же нашли с перегрызенным горлом. А четыре года назад здесь проезжал брат мой младший с отрядом, он в армию пошел. Так рассказал я ему все по-братски. Ну они выпили и в лес пошли. С тех пор их так никто и не видел. А как брат с солдатами пропали, по этой дороге почти никто не ездит. Тогда даже пытались на нас это повесить, что мол мы солдат и порешили, офицер приезжал, но как на опушку сходил, так и вернулся.
Так что ехать вам отсюда надо побыстрее.
— Я могу помочь вам! — вдруг вырвалось изо рта Шуса.
Это было сказано достаточного громко, чтобы вся компания обратила на него свое внимание.
— Ну в смысле, мы, — уже далеко не так уверенно, как в первый раз, произнес Шус, — мы все могли бы помочь вам с этим монстром.
В трактире повисла мертвая тишина. Наконец Холдар заговорил:
— Пра… Правильно Шус, в са-амую точку. Мы — именно те, кто может решить вашу проблему… с этим…, как ты его назвал? В общем, вшивом монстром, за… за… живущим у вас в лесу. Мы его прям завтра и того. Завалим.
— Да не слышал ты что ли ничего, голова твоя пустая, что Сэллес рассказывал? — раскатился бас того самого кузнеца.
— Слышал.
— Цельный полк в лесу этом сгинул, а ты хочешь его с мечом одним ржавым победить, книжником и мальчишкой? А у них ведь не только секиры с саблями были. У них жезлы гладкоствольные, с руку мне длиной были.
— Так он не просто книжник. Он волшебник. И не просто волшебник, а Профессор. Он на днях картошку жарил, так чуть небо не просверлил, такой огонь сделал. Да и я… Не лыком шит. У меня вон тоже жезл есть.
С этими словами Холдар вытащил ту саму штуковину, которой Шус несколько дней назад чуть не убил своего учителя, и желая доказать, что жезл действительно настоящий нажал на кнопку, приводящую его в действие.
К счастью, пострадала только бутылка, стоящая в на полке, да стена за ней.
— Хорошо выспались, господин-с? — любезно поинтересовался хозяин у Фамбера, когда тот утром спустился вниз.
— А-а? — не нашел, что ответить ошарашенный столь радикальной переменой отношения волшебник.
— Спрашиваю, нет ли сквозняка в вашей комнате, господин волшебник. Ведь там уже много лет никто не жил, доски могли разойтись или еще что, — видно решивший, что Фамбер не услышал вопрос, повторил Сэллес.
— Нет, нет. Скорее даже жарко… Спасибо за то, что позволили нам остаться у вас на ночь.
— Это мы вас должны благодарить.
Фамбер удивленно поднял бровь, но ничего не ответил.
— Так когда вы думаете в лес отправляться, господин волшебник? — задал новый непонятный вопрос хозяин, ставя перед Фамбер кастрюлю с кашей.
— В лес? — переспросил Фамбер.
— Ну да… — на этот раз уже Сэллес был удивлен. — Ваш же друг вчера обещал разобраться с чудовищем…
Не дослушав трактирщика, Фамбер нарочито медленно встал из-за стола и, впечатывая каждый шаг в пол, казалось, еще чуть-чуть и его шаги будут оставлять вмятины, и сжав кулаки, отправился наверх.
Перед взглядом проснувшегося и севшего в кровати Шуса предстала крайне непонятая картина. Фамбер, схватив Холдара за воротник рубашки, в которой тот спал, тряс его, как полупустой мешок с мукой. Полный мешок, насколько мог судить Шус, учитель и не поднял бы. При этом волшебник злобно рычал и периодически вставлял нормальные человеческие слова, общий смысл которых сводился к тому, что Холдар — проклятый беспробудный пьяница и какого пса он дает за всех всякие идиотские обещания. Холдар же на это и не думал реагировать.
— А собственно, в чем дело, учитель? — к своему несчастью обратил на себя внимание Шус.
Фамбер бросил истерзанное тело Холдара и обратил свой взор на Шуса. Тот безуспешно попытался проглотить комок, застрявший в горле.
— Ты ведь ничего не знаешь насчет обещания Холдара убить какое-то чудовище? — подозрительно спокойно спросил Фамбер.
— Я кое-что слышал вчера… — почему-то Шус не горел желанием рассказать учителю о том, что именно он подал идею помочь селянам, а Холдар только поддержал его.
