– О, вот и вы! – поприветствовал их директор, – а уже вас заждался.
Конечно же, это сообщение последовало после того, как Сэйлэнар пробуравил их всех по очереди своим знаменитым взглядом. Фамбер его почти не заметил. Нет, конечно же, он ощутил этот взгляд, но не более того. Шус и Втри уже привыкли к нему, да и Холдар испытывал его не в первый раз. А вот Еле и халиф выдержали экзамен на пять с плюсом, и только Раафад немного сдал, он уже начал качаться и отступил на шаг, но Сэйлэнар отвел от него взгляд на пол секунды раньше обычного.
– Здравствуйте, учитель, – за всех поздоровался Фамбер.
– Сдадитесь.
– Но куда… – начал было халиф, но не успел договорить. Очередной экспонат мебельного магазина возник за ними.
Это был чудовищный диван, на семерых человек как минимум. О, чудо! На нем осталось еще свободное место! Но нет ни в одном из обитаемых миров совершенства, и диван не был исключением. Он был обшит грязно-зеленой тканью, которая в лет пятьдесят назад была просто зеленая, но время сделало свое черное дело. Диван явно имел крайне бурную биографию, на которую указывали несколько глубоких ран, из которых лезла вата. Все пружины были деформированы, в нескольких наблюдались следы какой-то масляной жидкости, а в правом углу располагались крайне подозрительные пятна, какие обыкновенно оставляет кровь зеленых пришельцев.
– Вы будете… – начал Сэйлэенар.
– Нет, у нас нет времени, – отрезал Фамбер.
– Ну ладно, – удивительно просто согласился, директор, – ты ведь, наверное, хочешь, чтобы я тебя сразу отправил на место?
– Да.
– Ладно, отправлю. Только напомни мне точное место.
– Зачем вы спрашиваете, вы же прекрасно знаете, что творится у меня в голове.
– Во-первых, далеко не все, я бы с ума сошел, если бы знал и помнил все, что творится в твоей голове, а во-вторых, я действительно не очень хорошо представляю, что это за то место.
– Хорошо…
– Простите, учитель, – неожиданно перебил Фамбера Шус, профессор, а ведь за вашей спиной карта окрестностей Лендала?
– Не совсем, – ответил последний, – это действительно то, что происходит там в данный момент, только с высоты птичьего полета. Внешне этот фокус чем-то похож на ТВ-шар, хотя принцип действие кардинально другой. Фамбер, ты хотел что-то сказать?
– Конечно, хотел! Шус …
– Твой ученик задал вопрос, и в этом нет ничего плохого, но если хочешь, можешь дать ему свою затрещину, хотя, по-моему, это нецивилизованно.
– А как по-другому с ним прикажете поступать?
– Я же тебя не бил.
– Я – другое дело…
– Ах, значит господин Фамбер – другое дело?! Знаешь, каким ты был болваном? Впрочем, таким ты и остался.
– Я бы на вашем месте давал мне подзатыльники, тогда бы мы могли избежать наших теперешних проблем.
– Ну, в этом я сильно сомневаюсь, но если тебе так хочется, могу начать. Знаешь, что я подумал, сейчас вроде бы не за что давать тебе твои же любимые мистические подзатыльники, но если ты набедокуришь, так и знай, получишь подзатыльник. Итак, показывай.
Сэйлэнар развернулся на своем кресле к окну, Фамбер сосредоточился и картинка стала двигаться. Она остановилась над лесом.
– Вот это место, но я хотел еще… – Фамбер не успел договорить. Он растаял в воздухе, а вместе с ним и Шус.
– Ну что ж, теперь нам не будут мешать, и мы сможем спокойно поесть. Я нашел такую хорошую штуку, правда я на знаю, как она называется. Но это вкусно.
– Простите, директор, – начала Втри.
– Нет, к сожалению, суши нет. Что-то случилось, и оно сильно испортилось. Но моя новая находка ничем не хуже, хотя совсем другая. В общем, что говорить, смотрите.
Сэйлэнар сделал какое-то совершенно невообразимое движение, и пред диваном возник маленький стеклянный столик, на котором стояли составленные в стопку четыре плоские коробки, образующие весьма неустойчивую конструкцию. На всех них была нарисована башня с колоннами, накрененная набок, из чего можно было сделать вывод, что ее проектировал либо круглый троечник, либо авангардист, что зачастую взаимозаменяющиеся понятия. На крышке было написано почти на нормальном человеческом языке, но что-то совершенно непонятное: «Pizzа».
