Кан размышлял.
— То есть вас никто не просил меня брать?
— Нет, нас об этом никто не просил. Если бы ты не был нужен, мы бы тебя не пригласили, и ничьи просьбы не заставили бы нас передумать.
Кан в этом усомнился, но не стал ничего говорить.
— По-моему, ты нам не веришь, — заметил Франц. — Может, объяснишь, чем вызван твой вопрос?
— Мне казалось, что вас мог попросить мой отец, — следуя совету Фаннара, честно ответил Кан. Он тут же пожалел о своих словах — могло возникнуть впечатление, будто он предлагает обсудить свои семейные проблемы. Но братья не отреагировали так, как опасался Кан: они не стали уклоняться и делать вид, что ничего не произошло. Вместо этого они вновь начали разговор между собой, из которого Кан был исключён. Спустя десяток секунд Джулиус сказал:
— Берём свои слова обратно. Твоему отцу действительно сложно отказать. Но мы встречались с ним лишь пару раз, и это было давно. Тогда он о тебе не говорил.
— Хорошо. Просто я хотел знать. А что хотели вы?
— Поговорить о пхуге, с которым ты связан. Мы рассчитываем на твои умения, но вдруг и он не откажется поучаствовать?
— Разве вы пригласили меня не из-за него?
— Только в той степени, в какой от него зависят твои способности, — ответил Франц.
Кан покачал головой:
— Всё не так, как вы думаете.
— Мы вообще никак не думаем, — сказал Франц. — Всё, что нам известно, это что тебя обучал ископаемый вампир, и что с одним из них у тебя ментальная связь.
Кан подумал, что знать больше они не могут. Никто не знал больше. Даже его родители. Даже отец.
— И что вы хотите?
— Всё, чем ты не будешь против с нами поделиться, — ответил Джулиус. — Например, можем ли мы сейчас с ним поговорить?
Кан прислушался к Фаннару, но не ощутил его присутствия.
— Сейчас — нет, — сказал он. — И обычно это так не происходит. Он почти никогда не отвечает — предпочитает сам проявлять инициативу.
— Он нас слышит?
— Нет.
— Нет? — Франц был удивлён. — Мы думали, у вас что-то вроде симбиоза, единое поле сознания.
Кан молчал, взвешивая то, насколько он может им открыться. Никогда и ни с кем из людей он не говорил о Фаннаре, а пхуги знали обо всём без объяснений.
— Несколько веков назад, — сказал он, — Фаннар сдружился с колдуном, который впоследствии предал его, пленил и отрезал руку. Это был колдовской ритуал ради создания некоторых магических артефактов. Один из этих артефактов, плечевая кость, в двадцатом веке попала в Британию. Её увидел мой отец — тогда он был ещё ребёнком. В кости содержалась копия сознания Фаннара, что-то вроде виртуальной личности. Пхуги умеют делить своё сознание, как бы записывать его и сохранять в частях собственных тел. Фаннар сделал это, полагая, что может погибнуть. Но он остался жив, и поэтому его личность в кости спала. Он полностью разорвал с ней связь, чтобы колдун не обрёл над ним власть. Фаннар умер два века назад, и тогда копия его сознания обрела определённую свободу действий. Увидев кость, мой отец получил нечто вроде отпечатка её намерения, которое реализовало себя во мне. Когда я родился, у меня уже была ментальная связь с сознанием Фаннара. Позже отец отыскал эту кость, и через какое-то время её получил я. Но на самом деле это не так уж важно: обладание не играет роли, связь идёт по магическим каналам, через пространство снов. Сознание Фаннара не присутствует в моём уме постоянно, это было бы слишком для нас обоих по тем же причинам, по которым люди не общаются друг с другом круглые сутки. К тому же, мы не большие любители поболтать. Он находится в своей кости, бродит по снам или спит. Если он не хочет общаться, его не дозовешься. Если он решит с вами поговорить, вы сразу поймёте, что говорите с ним, а не со мной. Но если вы рассчитывали на его помощь, советую пересмотреть свои ожидания. С ним очень тяжело сотрудничать, как и с любым пхугом.
Долгое время братья молчали, осмысливая сказанное.
— Как ты думаешь, — наконец, сказал Джулиус, — ваша связь сохранится, когда мы войдём в аномалию? Магия может туда не проникать или быть совсем иной, чем здесь.
— Наша связь не прервётся, потому что его кость у меня, — ответил Кан. — Она теперь всегда со мной, — и он похлопал себя по левому плечу.
