Слуги расчищали путь для своих хозяев‑вампиров, рубя и кромсая уродливую нежить на куски. Многорукие, многоглавые, тянущие к добыче склизкие щупальца, ходящие задом наперед ‑ то, что раньше служило пугалом против жадных и глупых сумасбродов, теперь набросилось на собственных хозяев, как оголодавшие цепные псы.
‑ Держать оборону! ‑ ревел высокий могучий вампир. Клеймор плясал в его руках серебряным веером, раскраивая черепа широким лезвием.
Тонким потоком беженцы вливались в багровый круг, пытались пробраться в убежище.
‑ Вперед, парни, вперед!
Кларисса вихрем пронеслась через толпу слуг, не разбирая, кого она сбивает с ног. Солдаты едва поспевали за ней, но медлить было нельзя. Падальщики все настойчивей рвались навстречу пище, начисто забыв о сохранности собственных шкур.
Кольцо обороны сжималось все сильнее, пытаясь сдержать всевозрастающий напор диких мертвецов, но дыры в обороне ширились с каждой новой волной.
‑ В сторону! ‑ крикнула вампиресса, и солдаты расступились. Внутренний двор тоже не пустовал. Звезда Первого сияла все ярче, от восьми ее лучей тянулись алые нити. Путь Крови питал священный знак, самые могучие вампиры питали его силой своих не‑жизней, сдерживая натиск обезумевших Пожирателей.
* * *
«Ты был готов отдать за них жизнь, верно?»
Не за них. Только за нее.
«Распрощаться со всей силой, властью, пожертвовать вечной жизнью ради женщины?»
Да, я не мог иначе. Ты не представляешь, каково это, вечно таскаться в тени, словно чумная псина, в надежде найти хоть глоток чистой крови.
«Такова суть твоего рода. Вы хищники, волки‑одиночки, никому не по силам жить рядом с вами. Но ты не такой, как все. Ты сохранил один изъян, тот, что позволил тебе остаться человеком»
Хочешь сказать, что я поступил неправильно?
«Наша речь не о правоте твоего выбора. Посмотри на это со стороны, чего бы вы добились? Ты бы вновь стал человеком, смог ходить под солнцем, любить ее, но что потом? Вместе состариться и уйти в мир теней? Не оставив после себя ничего, кроме памяти и разрушенных судеб?»
В этом было бы больше смысла. Она больше никогда не взяла бы клинок, мы могли жить на ее родине, как она и хотела. Забыть все это и никогда не вспоминать.
«Но теперь ты здесь. И она рядом. Но вспомнит ли она тебя? Ты не смог остановить Фабиана. Можно сказать, что именно ты виновен в смерти этой земли»
Я выполню свое обещание, Владыка, только избавь меня от лишних мыслей.
«Я ‑ часть тебя, Аннукар. Стоит тебе замолчать, усну и я»
Даже во сне я не могу молчать сам с собой. Почему я не вижу тебя, когда бодрствую? Почему не помню, кто я такой?
«Потому что ты мертв. Тебя не должно здесь быть»
Дахака тоже должен был умереть, но он погрузился во Тьму и родился заново. Его тоже не должно было быть?
«Он был тем, кем и являлся ‑ монстром в людском обличье. Царь, чародей, провидец, ему было мало даров, уготованных ему судьбой. Он захотел больше, чем смог удержать. Он не понял той силы, что получил во Тьме Бездны. За что его и распяли на «солнечном колесе»
Что ты хочешь сказать?
«Ты чужд этому миру, еще больше, чем Дахака и другие порождения Тьмы. У тебя тысячи возможностей, ты способен выбирать свой путь»
Неправда, Владыка. У меня один путь, и ты его уже давно определил.
«В тебе говорит усталость. Дахака не достиг божественности, его кровь тоже страдает от прожитых лет. Скоро все кончится, и каждый получит то, что заслужил»
И кто решит, чего заслуживают люди? Кто осудит этот мир? Они не виновны в том, что с ними произошло.
«Ты все увидишь сам, Аннукар, впереди долгий путь. А теперь тебе пора прийти в себя. Ты нужен своей любимой и этой девочке. Они не справятся без тебя»
Время уже не пронесется мимо меня. Сон теперь слишком дорогое удовольствие.
«Верно, Аннукар, ты прав, как никогда раньше»
