— Я много слышал о тебе, арбитр.
— Сомневаюсь, что хорошего. — Танкуил чувствовал, как дрожат в карманах его руки.
— Твоя правда, — подтвердил император. — По большей части это были лишь брань да порицания.
Даркхарт не смог придумать, чем ответить, и потому просто промолчал.
— Я слышал, ты нашел мой меч.
Действительно, Танкуил вернул меч, именуемый Сокрушителем, — оружие, сотворенное из металла и магии, с выгравированными на лезвии благословениями. Меч, созданный Инквизицией специально для императора и дарованный Франциску во время его коронации.
— Мне хотелось бы услышать историю о том, как он попал к тебе, арбитр Даркхарт.
— Нечего особо рассказывать, ваше величество. Я выкупил его у странствующего торговца.
— Этот человек понимал, чем обладает?
— Да, ваше величество. Он специализировался на подобных вещах.
— И где ты нашел этого торговца диковинами?
Танкуил вздрогнул.
— В Землях Мертвых.
Император улыбнулся, и в комнате словно стало светлее.
— Интересно, — сказал он, поднявшись с трона и подходя к одному из огромных окон.
Улучив момент, Танкуил неслышно подскочил к столу с разложенными на нем рунами и, сунув одну в карман, вернулся на прежнее место. Сразу стало лучше — унялась дрожь, и он снова смог сконцентрироваться.
— Он, должно быть, весьма интересная личность, раз так свободно и безбоязненно путешествует по этим землям, — продолжил император.
— Это так, ваше величество. Я не уверен, что он вообще человек. Не знаю, кем он был, но факт в том, что он продал мне меч.
— Хм, — протянул император, а затем на мгновение улыбнулся.
Танкуил же промолчал. Только теперь до него окончательно дошло, что он находится наедине с одним из двух самых могущественных людей в Сарте, и ему совсем не хотелось каким-либо образом разозлить императора.
— Я хочу попросить тебя кое о чем, арбитр Даркхарт, но прежде, думаю, у тебя есть вопрос ко мне, не так ли?
Танкуил почувствовал это. Принуждение обрушилось на него, стараясь вытянуть слова у него изо рта. Он ощутил физическую потребность ответить на вопрос. Его рот открылся, губы пришли в движение, готовые говорить. Но Танкуил не был простолюдином, ничего не знающим о принуждении, — он был арбитром Инквизиции, обученным использованию магии и имеющим двадцатилетний опыт работы. Он силой захлопнул рот, сглотнул слова и заставил разум успокоиться.
— Как вы это сделали? — требовательно спросил Танкуил у одного из великих Сарта, вложив в вопрос всю свою силу принуждения.
Все равно что пытаться пробить дверь губкой.
Император обернулся и улыбнулся:
— Прошу прощения, что использовал это на тебе, но мне надо было удостовериться. Задавай свой вопрос.
Танкуил вздохнул. Он чувствовал себя уставшим, даже опустошенным, но старался этого не показывать.
— Вы действительно возрожденный Вольмар? Бог в человеческом обличье?
— Совет Инквизиции так провозгласил.
— Я спрашиваю не о том, что провозгласил Совет, — сказал Танкуил, настроенный услышать правду.
— А разве это имеет значение? Если я скажу, что я возрожденный Вольмар, а ты не поверишь мне, как я смогу это доказать?
Танкуил задумался над этим, но ни к чему не пришел.
— Поэтому вы не ответите.
— Я отвечу так, арбитр Даркхарт. Не важно, что говорит Совет. Не важно, что говорю я. Важно лишь, веришь ли ты сам, что я Вольмар.
— Что ж, полагаю, богу должно говорить такими загадками, — смирился Танкуил, и император рассмеялся, да так, что Даркхарт сам улыбнулся.
— Я верю, что в Инквизицию что-то проникло, Танкуил, — неожиданно серьезно сказал император — от внимания арбитра не ускользнуло, что повелитель впервые обратился к нему по имени.
— Я не уверен, что понял вас, ваше величество.
— Зло, ересь, темная магия, быть может, даже демоны. Кто знает?
— Демоны исчезли из этого мира, — заметил Танкуил. — Вольмар позаботился об этом много тысяч лет назад, создавая Инквизицию.
— Две тысячи четыреста девяносто лет назад, если быть точным. Но демоны не исчезли. Не все. В любом случае я верю, что в Инквизицию что-то проникло, что часть ее подверглась порче и что виновный в этом заседает в ее Совете.
Любой другой за такие слова был бы признан еретиком, но разве человек, провозглашенный Инквизицией их собственным возрожденным богом, может быть способен на ересь? От одной только мысли об этом у Танкуила заболела голова, несмотря на висящий на шее оберег, созданный специально для предотвращения таких проявлений слабости.
