— Босс, ты знаешь, что это такое? — крикнул Зеленый.
— Или что с ним стало? — добавил Бетрим.
Босс не стал отвлекаться на тварь, а лишь остановил на Зеленом взгляд темных глаз на темном лице в обрамлении темных волос.
— Не важно, что это, — сказал он, и каждое слово сопровождалось блеском металла у него во рту. — Не важно, что с ним стало. Все отошли от реки и двинулись дальше!
Босс не казался испуганным, но Бетрим знал этого человека уже почти два года и давно уяснил, что даже если ему страшно, он этого никогда не продемонстрирует. Бетрим хорошо помнил их первую встречу. Не многим хватило бы смелости представиться Черному Шипу так, как это сделал Босс.
Бетрим сидел, цедил пиво, изучал последних оставшихся в таверне посетителей и гадал, кого из них будет проще ограбить. Он уже был готов сесть на хвост паре сухопарых, смахивающих на торгашей молодчиков, когда они ушли, а к нему подсел здоровый чернокожий ублюдок — невысокий, но, судя по мускулатуре, привыкший размахивать чем-то тяжелым. Бетрим потянулся было к спрятанному под столом топору, который отлично помогал справиться с типами, нарывающимися на драку, — как вдруг услышал свое имя.
— Есть работенка для тебя, Черный Шип, — сказал Босс и сверкнул улыбкой.
Именно металл привлек внимание Бетрима. Ему прежде доводилось слышать о людях, которые заменяют себе зубы железными, но видеть их — никогда. Поэтому он, выбросив из головы все прочие мысли, просто сидел и долго пристально смотрел на диковину.
Когда Босс прекратил улыбаться и снова заговорил, Бетрим молча выслушал его. Сказать, что он был поражен, — значит не сказать ничего. Здоровяк с дальнего юга с металлическими зубами подсел к нему и сказал, что собирает шайку самых матерых наемников и хочет, чтобы Черный Шип к ней присоединился. Имя Бетрима имело чертовски дурную славу в Диких Землях, а перед большими именами всегда открываются большие двери. Бетрим недолго обдумывал предложение и уже готов был послать южанина подальше, как вдруг…
— Эй, Шип! — костлявым пальцем Генри ткнула Бетрима под ребра и криво усмехнулась. — Тащи сюда Мослака.
Бетрим осмотрелся. Мослак все еще глазел на мертвое создание у реки. Все остальные уже тронулись с места и ушли далеко вперед.
— Ага, — кивком ответил Бетрим и пошел назад. — Мослак! — позвал он, подойдя ближе.
— А? — откликнулся здоровяк, оторвав взгляд от мертвой туши. Бетрим кивнул в сторону уходящих, и Мослак все понял. — Да, ты прав. Прости.
Мослак пошел в ногу с Бетримом, и уже не в первый раз Черный Шип восхитился его габаритами. Сам он коротышкой не был, но Мослак ростом превосходил его на целую голову и из-за этого постоянно сутулился. Тяжелый меч гигант легко вращал одной левой, словно деревянную игрушку, и даже Босс не мог одолеть его в рукопашной.
Но, несмотря на свои размеры, силу и тот факт, что всю жизнь он убивал людей, Мослак умудрялся быть ласковым, что твой щенок, и дружелюбным. Только его одного Бетрим мог назвать своим другом. Правда, Шип еще неплохо ладил с Генри, но ровно настолько, насколько вообще можно ладить с женщиной, которая во время первой же встречи тебя сначала поимела, а потом попыталась убить.
— Бедное создание, — раздался задумчивый голос Мослака. — Полагаю, личинки на нем попируют вдоволь.
— А еще львы, собаки, стервятники и бог весть какая речная живность.
Белянка была большой и глубокой — не как Йорл, но достаточно, чтобы скрывать в своих темных зеленых водах много всякой мерзости. Бетрим не любил воду, будь то реки, моря, океаны или даже просто колодцы. Никогда не знаешь, что ждет тебя там.
Они вдвоем молча шли позади остальных. Впереди Бетрим видел Генри — та крадущейся походкой следовала за Боссом — и Зеленого, который, развесив уши, слушал очередную историю Шустрого. Причем понять, выдумывает Шустрый или говорит правду, всегда было чертовски трудно. Бетрим предпочитал не верить ни единому его слову.
— Тебя все еще беспокоит арбитр в Коррале, Шип? — спросил Мослак, размеренно переставляя большущие ноги, — когда другие просто шли, он словно сваи вколачивал.
Бетрим прочистил горло и сплюнул. Далеко на юге такая растрата драгоценной жидкости считалась одним из самых страшных злодеяний, какие только мог совершить человек. Здесь же, в Диких Землях, это был просто плевок, и ничего больше.
