— Да, странно. Но ведь была же причина, не так ли?
— Наверняка, — согласилась Ио.
Два шестиногих робота быстро разгребли песок и обнажили борт.
— Эге, — сказала Ио. — Да тут уже побывали!
Действительно, в многослойной обшивке зияло отверстие с оплавленными краями. Из него, как из древних часов, сыпались струйки песка.
— «Гепард-3», картинку видите? — спросил Рональд.
— Вижу хорошо, — отозвался Барановский. — Надеюсь, сами не полезете?
— Нет, — сказал Рональд. — В Вест-Пойнте отучили.
Один из роботов включил фару и осторожно прополз в дыру. На внутреннем экране скафандра Рональд увидел изображение короткого коридора перед отсеком главных двигателей. Его пол был покрыт слоем песка.
— «Скаут-22», следы есть?
— Следы отсутствуют.
— Продолжай.
Без особых затруднений робот открыл переходной люк и через щитовую проник в кабину экипажа. Все кресла, включая оба пилотских, оказались пустыми.
В заоблачных высях прокашлялся Барановский.
— Это любопытно, — сказал он. — Не оставили даже одного дежурного? Поищите в отсеках.
Поиски ни к чему не привели.
— «Скаут-22», подключиться к системам.
Робот вернулся в кабину и склонился над пультом.
— Софус мертв, — доложил он. — Кристаллы памяти чисты.
— Нет, — сказал Рональд. — На Кампанелле побывали и поработали. Поработали сознательно.
— Ты это уже говорил, — заметила Ио.
— Да, но не с такой озлобленностью.
— А-а.
— Но как экипаж покинул шлюпку? — недоумевал Барановский. — Она же заперта изнутри.
— А как экипаж покинул «Си Гвард»?
— Не знаю.
— И я не знаю.
— А кто прорезал дыру? — спросила Ио.
— Вопрос хороший, — признал Рональд. — Лучше предыдущего. Сейчас попробуем узнать.
Он приказал второму роботу включить металлоискатель и обследовать окрестности бархана.
— На что ты рассчитываешь? На интуицию?
— Нет, на логику. Тот, кто обследовал шлюпку до нас, либо благополучно ушел, либо неблагополучно находится поблизости.
— Ты считаешь, что…
— Да, здесь очень подходящее место для ловушки.
— Я — «Скаут-22». Есть контакт.
— Браво, полковник, — сказала Ио.
— Рассредоточьтесь, — посоветовал Барановский. — Приготовьте оружие.
— А что, собственно, может произойти? — спросила Ио.
— Да место, говорю, для ловушки подходящее, — ответил Рональд.
— Но кто станет нас дожидаться пять лет?
— Мина, например.
— Ты считаешь…
— Дочь Евы! Меньше вопросов.
— Бирюк ты, полковник.
— Да. С правом решающего голоса.
— Ладно, молчу. И как тебя Маша терпит… Есть хочу.
Рональд попытался припомнить, с какого века женщин стали брать в межзвездные экспедиции, но у него не получилось.
Работая четырьмя лапами из шести, двадцать третий «Скаут» разгреб песок неподалеку от посадочной опоры и начал осторожно тянуть что-то из ямы. Это была не мина. Обыкновенный полужесткий скафандр Космофлота.
— Биологическое содержимое отсутствует, — доложил «скорпион».
— Ты хочешь сказать, человек мертв? — поправила Ио.
— Я хочу сказать, что внутри никого нет, — бесстрастно пояснила машина.
— Вот как? Покажи.
Робот поднял скафандр за плечи. Болтая конечностями, он повис в манипуляторах, уронив голову-шлемофон на грудь.
— Застегнут на все замки, — с удивлением заметила Ио. — Каков запас кислорода?
— Шестьдесят три процента, — ответил «скорпион». — На спине имеется надпись «Шеген Джумагулов».
— Яцек, — попросил Рональд, — проверь, пожалуйста, числится такой в экипаже «Фламинго»?
— Нет, — после небольшой паузы отозвался Барановский. — Шеген Джумагулов исполнял обязанности штурмана транспортного звездолета «Альбасете».
— Ага, теперь хоть что-то понятно.
— Знаете что? Поищите еще. Обычно на задания ходят вдвоем.
Второй скафандр отыскался тоже довольно скоро. Он находился у обломков легкого вертолета и когда-то принадлежал Эварту Виттону, еще одному члену экипажа «Альбасете». Скафандр также был застегнут на все замки и также оказался пустым. Рядом с ним робот нашел табельный кольт, в обойме которого не хватало двух патронов.
— Что скажешь, полковник? — спросила Ио.
— Ручное оружие не спасает.
Вернувшись, он сразу принял душ. Не столько из гигиенической необходимости, сколько из-за надежды поймать нужный образ. В голове каждого человека всегда находится более одной мысли, но какая-нибудь доминирует, заглушает остальные. Их, то есть мысли, можно заставить роиться, сделать равноправными. Тогда из бурлящего подсознания они начинают вплывать в узкую щель понимания, вспыхивают на мгновение, достаточное для их опознания. Добиться такого состояния можно разными способами, как общими для всех, так и строго индивидуальными, действующими только на конкретную личность в специфической обстановке или состоянии. Для Рональда таким средством были капли воды, барабанящие по макушке.
