Он педантично накрыл панораму координатной сеткой. Стало видно, что траектория спуска упирается в границу двух циклонов. Ручное управление полетом в таких условиях — штука непростая. Но в способностях Мбойе Маша не сомневалась.
— Высота — сто шестьдесят четыре. Нагрев обшивки.
Катарометры спутника засосали пробы воздуха.
Анализ занял секунды.
— Газовый состав верхних слоев атмосферы не изменен, — доложил софус. — Но содержание радиоактивных изотопов существенно превышает норму.
— Каких изотопов?
— Йод, кадмий, стронций, цезий и церий. Остальных поменьше.
Многие в зале коротко переглянулись. Радиоактивное заражение атмосферы уже что-то значило.
Спуск продолжался. Под телескопами зонда расстилалась пелена туч. На минуту включилось радарное изображение. Электронные лучи отразились от поверхности бушующего моря. Далеко на северо-западе просматривалась группа вулканических островов.
— Высота — девяносто один километр. Начало испарения внешнего слоя обшивки, — сказал Мбойе.
Маша качнула головой.
— Поняла. Спуск продолжать.
Аппарат стремительно проваливался к центру урагана.
— Контакт устойчив?
— Не очень. Мощные грозовые помехи.
— Старший планетолог. Анализ общего состояния Кампанеллы готов.
— Чуть позже, Альфред.
— Но… интересные вещи, командир.
— Не время. Зонд сейчас важнее. По громкой связи передавать только информацию, имеющую отношение к спуску!
Компьютеры крейсера мгновенно обрабатывали информацию со спутника и выдавали ее специалистам в виде десятков графиков и диаграмм.
— Служба локации. Предварительные характеристики источника электронного излучения: полая сигара с параметаллической поверхностью. Длина — сто восемьдесят метров, диаметр мидель-шпангоута — двадцать четыре. Скорость тридцать девять узлов. Источник энергии — обогащенный уран.
— Ядерная подлодка?!
— Они имели исследовательскую субмарину. Правда, невооруженную.
— Успели, значит, вооружиться.
— На позывные по-прежнему не отвечают?
— Нет. Маша, что делать?
— Продолжать спуск.
— Температура обшивки три тысячи четыреста градусов. Вольфрамовый пояс частично оплавлен. Оптические объективы вышли из строя.
— Уменьшайте крутизну. Конечная задача — зависнуть над лодкой.
— Понял. Будет пауза в девяносто секунд.
— Альфред, пожалуйста, ваш доклад.
— Контуры материков не изменены, газовый состав атмосферы — в норме, температуры соответствуют среднесезонным. И так далее.
— Но?
— Множественные следы сильных землетрясений. А главное — радиоактивный фон. Он в несколько раз выше того, который должен быть.
— Радиоактивный фон чего?
— Атмосферы. Ну и поверхности тоже.
— Причина?
— Термоядерный взрыв. Или серия взрывов.
— Невероятно! Они что, воевали?
— Угрюмов говорит, что такую радиоактивность могли дать взрывы энергетических станций. Всех. Если они взорвались почти одновременно.
Маша изумленно перегнулась через перила балкона. Генрих Угрюмов на своем месте развел руками.
— Рано строить гипотезы, командор.
— Внимание! Служба локации. Над экваториальной зоной Зеленого океана зонды восемь, десять и одиннадцать зарегистрировали вспышку жесткого излучения. Мощность взрыва — пятнадцать килотонн.
— Маша, я потерял управление, — виновато сказал Мбойе.
— Служба локации. Зонд-9 уничтожен!
Несколько секунд экипаж «Звездного Вихря» приходил в себя. На инфракрасной панораме Кампанеллы тускнела искра — след атомного взрыва в атмосфере.
— Я — Мбойе. Вплоть до последнего момента температура топливных баков спутника была ниже предельной, ручаюсь.
— Понятно, Александер. К тому же на борту зонда не было ядерного топлива.
— По экологическим соображениям мощные тяговые системы на спутниках не применяются.
— Изотопные батареи в счет не идут, не так ли?
— Да ни в коей мере! Пятнадцать килотонн тротилового эквивалента… Зонд сбит ракетой с ядерной боеголовкой, Маша. Другого объяснения нет.
— Они приняли нас за врагов?
— Очевидно.
— Кошмар! Неужели то же самое случилось с «Альбасете»? Он ведь спешил на помощь!
— Очень спешил… Фрэнк Джонсон — потомок ковбоев. Держу пари, он не слишком осторожничал. Но «Альбасете» — межзвездный корабль. На орбите должны были остаться хотя бы обломки.
