- Я хотел сказать, вам достаточно лет, чтобы приступать к занятиям?
- Разумеется, Чарлз, - сказал мальчик. - Кстати, Тант должна прямо сейчас отправиться на урок.
- Как и ты! Мим сказала...
- Мы должны быть вежливы с гостем, Тант. - Мальчик обратился к Чарлзу: - Чем мы можем помочь тебе? Заказать еду? Выпивку? Посмотришь программу? Секс-стим? Хотя, полагаю, ты должен знать, - сказал он извиняющимся тоном, - что Мим как личность естественного течения...
- Да, да, я знаю это, - поспешно сказал Форрестер и подумал: "О Боже!"
Поздно, в чужой монастырь со своим уставом не ходят, вздохнул Форрестер, а про себя твердо решил следовать образу и подобию людей две тысячи пятьсот двадцать седьмого года. Решение он принял чистосердечно и без принуждения.
Но все это напоминало торопливые сборы на вечеринку. Вы опаздываете и приезжаете не в восемь, а в десять, настроение поганое, воротник жмет, накрахмаленная рубашка еще не высохла - вы в мыле, но только потому, что вас облили дети, когда вы контролировали их вечернюю чистку зубов. Хозяин - старина Сэм - потрясающий зануда; а его жена Майра, находясь в обычном запое нувориша, демонстрирует гостям новейшую посудомойку. Завязывается разговор, естественно, о политике. Сэм злобствует и злорадствует.
Но дальше - вторая порция выпивки. Потом - третья. Лица просветляются - приходит раскрепощение и успокоение. Вся орава дружно смеется над вашими плоскими шутками. Тягомотная музыка сменяется танцевальной. И вы втягиваетесь в ритм вечеринки...
Я постараюсь, поклялся Форрестер, присоединяясь к детям в их настольной игре против инджойеров. Я поймаю настроение нового мира, даже если оно будет стоить мне жизни.
Итак, вставать рано с мыслью покорить мир.
Квартира, выбранная Эдне, очаровала его. Стены раздвигались, и за ними возникали шкафы и кладовые любой нужной ему конфигурации и размера. Окна оказались подобием телеэкранов, но Форрестер решительно не стал тратить время на исследование чудес. После беспокойного сна он отправился на вылазку - зондировать новый мир и учиться жить в нем. Дети были изумительны. Он вымолил их у Эдне, и они стали экскурсоводами. Они отвели его в офис Девятнадцатого хроматического треста, где старый толстый Эбенезер Скрудж, тщательно изучив чек Форрестера, дотошно объяснил, как снимать деньги со счета, педантично проконтролировал подписание необходимых для открытия счета документов и только в пожелании, произнесенном на прощание, открылся:
- Всего хорошего, человек Форрестер.
Дети затащили Форрестера перекусить в титанианский ресторан: повседневное дело для них, но для него - очередное испытание на прочность, учитывая, что титанианцы употребляли пищу исключительно в живом виде. Он едва справился с трясущимся, извивающимся и соскальзывающим с ложки мясным заливным.
Затем дети отвели его в игрошколу, где три часа в неделю они соревновались и играли со сверстниками. Уроки преподавались дома через инджойер детской модификации. Форрестер быстро оказался втянутым в игру "Падение Лондонского моста" с четырнадцатью сорванцами и одним взрослым; он символически проиграл ритуальное убийство и погребение в основании моста, полностью соответствовавшее детскому стишку.
Дети завели его в кварталы бедняков и нервно хихикали, сдавленные предписанием запрета разговора с кем-либо. Через некоторое время Форрестер лишился мелочи, раздав ее бледным, запинающимся существам, сбивчиво рассказывающим слезливые истории об ожогах на Меркурии и о разоривших их страховых фирмах.
Затем дети отвели Форрестера в парк, показав и наземный и подземный ландшафты, внизу пейзаж был топографически гротескным: журчащий ручей протекал сквозь подножие холма и взбирался вверх по склону. Они показали уток и лягушек, и венерианскую рыбу с оперением, которая хватала кусочки еды, бросаемой детьми в воду.
Они привели его в музей, где анимированные увеличенные клетки проходили стадию митоза и лопались со звуком вытаскиваемой из болота коровьей ноги. А воссозданный Tyrannosaurus Rex кряхтел, рявкал и шумно топотал ногами, его оранжевые глаза смотрели точно на Форрестера.
